Я рукой повернулся и в память
Неотпущенного себя
Прокричал: не умеющих падать
Положите на угли костра.
Но свое отстояв за полночь,
Проходя мимо зеркала ванн,
Взгляд неистово за полночь
Бросил в черно-белый овал.
Но, услышав, как движутся звезды,
В белотканой лежа простыне,
Поплыли под луною откосы
Мимо лодки по черной реке.
И когда уходящий, с поступью
Приглашенного, сел за стол,
Угостили меня апостолы
Черным хлебом и красным вином.

***

Закрываю глаза и вижу:
Вдоль стены на расстрел ведут.
Помоги им, Господи, свыше,
На святую землю шагнуть.
И когда они будут слепыми
У крыльца золотых ворот,
Пусть раздастся голос за ними
Трубным звуком у берега вод.

***

Что-то часто кричат вороны
Голосами свободных птиц.
За горами синие горы
И серебряный звон колесниц.

***

И останется ветер над городом,
Когда будут его хоронить.
Отзвучал чтобы тихо колокол,
Отзвенела чтоб звонко нить.
И когда отлежал он на золоте,
Не пойдет уже по земле,
Лишь увидим его, как под руки
Волокут по другой стороне.
Как ему надевают крылья,
Обучая его на лет,
Как он крикнет последнее имя
И над бездной во тьме пропадет.

***

Наудачу идем, на удачу,
Преступая и образ, и цвет.
Но по кровушке плачу и прячу,
Но по звону желтых монет.
Но по белке, по дыму, по колосу,
Но по крику рожденных в жнивье,
Дань взимаю и узкую полосу
Провожаю к монгольской меже.
И пока этот путь не засыпан,
Не вернуться нам в отчий дом,
И тогда, когда выстрелом в спину
На родной стороне погребен.

***

Снег засыпал сказки сестры:
Как мне быть?
Звездный лев от цветов в цветы
Тянет нить.
На севере витязь красный
Сторожит арсеналы на башне.
Он не может нарушить закон,
Честь и совесть его под замком.
На юге в синей воде
Белый рыцарь на черном коне.
Он не может нарушить закон,
Честь и совесть намыты песком.

***

Я любил по веревочной лестнице
Подниматься в окна твои.
Я был вестник, и ты была вестница
В этом мире разлук и любви.
Но давно завершилось действо
Тех Любовей и тех разлук.
И наивным кажется детство -
Лебедино-лебяжий пух.
И теперь мы ищем портреты
Всех ушедших из мира дней.
И находим печати из меди
И монеты древних царей.

***

Я когда-нибудь прыгну в плавни,
В синеву золотой орды,
И покроют меня, и ославят
В желтых водах свои старики.
Не родной, они скажут, не близкий,
К нам приплыл из другой крови,
От далекой страны аравийской,
Молоко где и мед реки.
Но по крови кровь не наполнить,
Потому что она уже есть,
Там, где волки у берега воют,
Где готовится страшная месть.
И насыпят за пазуху камни,
Закопают поглубже в ил,
Чтоб осталась вечно на память
Высота запорожских могил.

***

Я когда-нибудь буду лисицей
Доживать в бело-синем лесу.
И курятник кровавый приснится,
И кровавые куры в снегу.
И еще: под лесными ветвями
Ветры, взвоя, подскажут - беги,
И пойду я кружить с егерями,
Добивая убитых следы.
И когда между талых прогалин
Я проснусь, и свершится мой суд,
Скажут сказку: она - неживая.
И на битой спине понесут.