Из одного металла льют
Медаль – за бой,
Медаль – за труд.

Александр Твардовский

Внук Менделя Мохшана

Я встретил его на одном из заседаний МОЕКа (Минского объединения еврейской культуры имени Изи Харика).

– Роман Лучник, – представился пожилой человек с солидной колодкой наград.

– У Вас очень редкая фамилия, – сказал я ему и по старой журналистской привычке предложил встретиться и поговорить «за жизнь».

– А Вы приходите ко мне, вот и поговорим обо всем.

Разговор начался с того же вопроса.

– Фамилия у Вас «военная», – заметил я. В древние и средние века лучниками называли пеших и конных воинов, вооруженных луками. К тому же фамилия, прямо скажем, не совсем еврейская.

– Это точно, – живо отреагировал мой собеседник. – Лет эдак 150 назад мы были Мохшанами. Пришла в наше местечко под Бобруйском разнарядка: поставить в царскую армию столько-то солдат. И одного – от семьи Менделя Мохшана, моего деда. А в семье, кроме самого Менделя, ни одного мужчины призывного возраста. Дед – единственный кормилец. Как быть? Призывают на 25 лет. Не шутка! Пригорюнился дед.

Прознал про его беду сосед, бобыль Петр Лучник. Пришел к Менделю и предложил: «А пойду-ка я вместо тебя служить. Я одинок, ничто меня здесь не держит. Опять же армия все заботы снимет – о куске хлеба, об одежде… Но у меня к тебе просьба. Хочу, чтобы моя фамилия не исчезла бесследно. Своих-то наследников мне, видать, иметь не суждено… Если ты согласен поменять фамилию и стать Лучником, я вместо тебя надену солдатский мундир».

На том и порешили. Так Мохшаны стали Лучниками.

Фамилию соседа мы не посрамили. И даже оправдали что ли… Только воевали уже позже не луками, а винтовками, автоматами да пушками. Мой отец Лейба Менделевич дрался с немцами в Первую мировую войну, я и мои братья – во Вторую. Отец уходил на передовую с «трехлинейкой» – винтовкой Мосина образца 1890 года, мы с братьями с той же винтовкой, но уже выпуска 1930 года. Автоматы получили позднее.

Перебиваю Лучника:

– Вы сказали, что отца звали Лейба, а у Вас отчество Борисович. Неувязка получается.

– Неувязка вышла не у меня, а у писаря в управе, когда регистрировали мое появление на свет в 1914 году. Вместо «Лейбович» записали «Борухович». Так что почти 90 лет ношу это отчество.

– Вы сказали, что братья воевали.

– Фашистов били четверо Лучников: Файвель, Шая, Израиль и я. А вернулись только двое: я и Израиль.

Потеряла наша семья также двух сестер и брата. Дыню, Рахиль и Арона фашисты убили в первый год войны. Спастись удалось только Фаине, она умерла в Минске в 1987 году.

Еще хорошо, что родители Лейба и Цивья умерли до войны и не увидели, что осталось от их огромной семьи.

Воевали Лучники, как все.

«Медаль за бой»…

При словах «как все» я покосился на пиджак Лучника, висевший на спинке стула. Хозяин квартиры только-только его снял: разговор наш проходил в День Победы после встречи на мемориале «Яма». Невольно пересчитал боевые ордена: четыре! Один – Красной Звезды и три – Отечественной войны. Да еще и боевые медали. И во множестве. Рядом отсвечивали в лучах майского солнца и трудовые награды, но о них разговор отдельный.

Мы же сейчас – о войне.

Ее дыхание он почувствовал задолго до начала. Еще весной 1941 года Романа, опытного специалиста (в 1934 году окончил в Минске строительный техникум, возводил в Мордовии суконную фабрику, а потом – стеклозавод «Октябрь», неподалеку от местечка Свислочь на Березине), направили на западную границу: строить под Вильнюсом взлетно-посадочную площадку для тяжелых бомбардировщиков. А тут – война…

Из-под Вильнюса ехали уже мимо горящих селений. Роман рвался в Свислочь, где остались жена, сын и дочь. Но машина мчалась без остановок: энкавэдэшное начальство не пошло ему навстречу. Уже после войны он узнал: семья погибла в гетто.

Ему поручили строительство взлетно-посадочной площадки на Брянщине. Но фронт приближался слишком быстро. И строителя Лучника перебросили на Урал в Молотовскую (ныне Пермскую) область. Назначили начальником отдела капитального строительства райисполкома, а уже через месяц вызвали в военкомат и направили в резервный зенитно-артиллерийский полк, а оттуда – в Свердловское военно-политическое училище.

С апреля 1942 года лейтенант Лучник – комиссар артбатареи на Ленинградском фронте. Принимал участие в прорыве блокады.

До победы было еще далеко…

Прошел он переподготовку в Минусинске и получил стрелковый взвод. Воевал на 3-м Белорусском. Уже в качестве командира батареи освобождал Кенигсберг, брал Берлин.

В Свислочь вернулся инвалидом. Родных – никого. Фронтовика приютил директор школы Шапиро.

Трудно сказать, как бы сложилась его судьба, если бы не встретил одноклассницу Машу Зельцер, потерявшую на войне мужа. Маша буквально поставила Романа на ноги. Они прожили вместе 36 лет, вплоть до ее смерти.

«Медаль за труд»…

Как уже знает читатель, до войны Роману Борисовичу Лучнику довелось возводить под Свислочью стеклозавод «Октябрь». Мы лишь не сказали о том, что при этом он возглавлял строительство, а после пуска объекта в эксплуатацию стал заместителем директора завода.

По окончании войны судьба вновь привела Лучника на «Октябрь», только уже в качестве начальника отдела капитального строительства.

Пробыл он в этой должности 10 лет. А потом почти два десятка лет руководил в Гродненской области строительной организацией ПМК-2.

Здесь особенно проявились организаторские способности Романа Борисовича. Впечатляет даже перечень возведенных им объектов: в Гродно – фабрика по производству игрушек и обувная «Неман», завод первичной обработки кожсырья, областная неф­тебаза, городской стадион, сельхозинститут, Дворец культуры текстильщиков, три жилых квартала.

А сколько построено на селе! Зверохозяйство в деревне Озеры, экспериментально-показательные хозяйства «Вертелишки» (сейчас колхоз «Прогресс»), имени советских пограничников (ныне колхоз им. Воронецкого) и многое другое. В 70-е годы об этих стройках рассказывали республиканские и союзные газеты.

Лучник был удостоен двух орденов Знак Почета и двух золотых медалей ВДНХ. Его ценило начальство, министр Иван Жижель называл лучшим другом. Да и рабочие души не чаяли в своем начальнике.

Вспоминает Лариса, дочь Романа Борисовича:

– У папы не было текучести кадров. Инженеры, правда, менялись, но только когда уходили на повышение. А об отношении к нему рабочих свидетельствует такой случай.

Несколько лет назад, уже живя в Минске, поехали мы с папой в Гродно посетить могилу мамы. Идем по знакомым улицам. К нам подошел пожилой человек. И вдруг… Встал перед отцом на колени и поцеловал руку. Отцу стало неловко.

– Поднимитесь с колен, – говорит. – Я ведь не ксендз.

– Вы для меня больше, чем ксендз. Помните, когда моей семье негде было жить, Вы нам вне очереди дали квартиру.

– И таких случаев было немало, – говорит дочь. – Отец обходился минимумом удобств для себя, но о подчиненных всегда заботился.

А вот что рассказала о Лучнике гродненская газета «Высота»:

«В районных центрах, колхозах, совхозах – везде оставила свои «визитные карточки» ПМК-2. Коллектив, возглавляемый Р. Б. Лучником, дал путевки в жизнь и новостройкам, и тем людям, которые в разное время с ним трудились. Это В. А. Кулеба – первый заместитель министра сельского хозяйства БССР, Е. А. Троян – первый заместитель председателя Белмежколхозстроя, Л. Ф. Станкевич – заместитель председателя Гродненского горисполкома. А его бывшие прорабы А. Костюков и А. Мойсеевич стали заслуженными строителями республики».

– Вас, значит, это высокое звание обошло стороной? – спросил я.

– Честно говоря, – ответил мне Лучник, – мы работали не за звания. Я дорожу тем, что заслужил ордена и медали. Дорого стоит и эта грамота Верховного Совета БССР за подписью легендарного партизанского командира Героя Советского Союза Василия Козлова: «За дасягнутыя поспехi ў справе развіцця прамысловага, жыллёвага і культурна-бытавога будаўніцтва, укараненне новых прагрэсіўных канструкцый і будаўнічых матэрыялаў».

Десятки лет я строил для людей. Горжусь, что в послевоенном восстановлении Белоруссии есть частица и моего труда, – завершил беседу Роман Борисович Лучник.

Он достойно прожил жизнь.

В марте 2007 года Лучник покинул этот мир, прожив 93 года.

А Лучники – потомки Менделя Мохшана, живут не только в Беларуси, но в России, Израиле, Канаде, Германии.

Семен ЛИОКУМОВИЧ