Давно смолкли орудия Великой Отечественной войны, но до сих пор разыскиваются пропавшие без вести, пишутся мемуары, ведутся дискуссии и споры.

...Илья позвонил поздно вечером, забыл о разнице во времени, я уже спать укладывался. Голос был тихий, просительный:

– Не мог бы ты помочь? Понимаешь, хочу найти могилу отца, она где-то на польской границе, а в консульстве ФРГ в Лос-Анджелесе отвечают по-немецки!

Чувствовалось, что он переживает от неведения. Илье-то самому уже 75, боится не успеть.

– Святое дело, конечно, сделаю, что в моих силах!

...Война застала Евеля Тевелевича Фридлянда под Минском. В то лето он заведовал пионерским лагерем и детским садом своего предприятия. Невероятных усилий стоило на одном из последних поездов эвакуировать две сотни ребят в Саратовскую область. Там же в городе Аркадак Фридлянд обратился в военкомат и стал артиллеристом. В 50-й стрелковой дивизии сражался до конца. Вначале в оборонительных боях на реке Северский Донец, затем в Харьковском сражении, в Сталинградской битве, участвовал в освобождении Левобережной Украины, Белоруссии, восточных районов Польши. Дважды ранен. После второго ранения в 1944 году получил короткий отпуск, навестил семью в Томске. Был он неспокоен, рвался на фронт. 50-я дивизия вела бои уже в Восточной Пруссии.

Евель Тевелевич Фридлянд погиб в первый день Берлинской операции 16 апреля 1945 года – за три недели до окончания войны. Военные историки так описывают начало этой операции: «Лесистые районы у Нейсе благоприятствовали скрытному накоплению войск. 15 апреля, как только стемнело, усиленные стрелковые роты переправились на западный берег Нейсе. Однако попытки разведчиков продвинуться вперёд и вклиниться в оборону противника натолкнулись на организованное и сильное огневое сопротивление немцев. В ходе ночного боя было установлено, что противник оставил первые траншеи и отошёл во вторые.

Артиллерийская и авиационная подготовка началась в 6.15 утра 16 апреля. После короткого налёта по первой траншее вся масса артиллерии обрушилась на вторую траншею. Град снарядов и бомб заставил обороняющихся уйти в укрытия и не препятствовать наведению штурмовых мостиков. Одновременно на берег подвезли лодки для переправы пехоты. В 6.55, когда артиллерия перенесла огонь в глубину, под прикрытием дымовой завесы усиленные батальоны дивизий первого эшелона начали форсирование Нейсе. После того, как они закрепились на западном берегу реки, сапёры приступили к наводке мостов, по которым и началась переправа главных сил. Она была закончена за один час, в течение которого артиллерийская подготовка не прекращалась. Теперь предстояло развить наступление с захваченных плацдармов».

Старший лейтенант Евель Фридлянд командовал огневым взводом 76-мм пушек 2-го стрелкового полка. На западном берегу Нейсе артиллеристы продвинулись к деревне Грос Крауша. Опомнившийся после артподготовки противник ринулся в контратаку. Завязался ожесточённый бой. На помощь немецкой пехоте подоспели из резерва танки. В начавшейся артиллерийской дуэли средний танк Т-4 выстрелил раньше. Его снаряд разворотил пушку, за которой командир заменил выбывшего из строя наводчика. Крупный осколок снаряда поразил старшего лейтенанта в живот. Из оставшихся орудий артиллеристы остановили танковое наступление, но командир об этом уже не узнал.

Жене сообщили, что её муж пал смертью храбрых и погребён на церковном кладбище в деревне Центендорф.

Илья прилетел с женой ранней осенью, и мы, две пары, отправились на машине в Гёрлиц, где заночевали. Туманным утром подъехали к кладбищу в деревне Центендорф на высоком берегу реки Нейсе. Перед нами предстали два ухоженных воинских мемориала: обширный советский и небольшой немецкий. На первом, в память о Родине, склонила ветви небольшая берёзовая рощица. Под лучами утреннего солнца туман постепенно рассеялся, а листья и трава оставались ещё влажными. Во всю заливались лесные птицы. В этот ранний час мы были на кладбище одни.

Тщетно искали фамилию Фридлянд среди надписей – её не оказалось. Илья и его жена Лиза растроганно гладили серые гранитные плиты, часто прикладывали платки к глазам. Столько лет искать, и вот, наконец, коснуться надгробных камней!

По возвращению в Гамбург началась переписка. Сотрудница района Кодерсдорф попросила выслать копии документов. Её ответ стал для нас холодным душем.

– В имеющемся списке из 211 погибших фамилия Фридлянд не значится. А в деревне Центендорф церкви никогда не было. Ближайшие находятся в Цоделе, Ротенбурге и Людвигсдорфе.

Может быть, за церковь приняли кладбищенскую капеллу? Неужели в похоронке указаны неправильные данные? На «Именном списке безвозвратных потерь офицерского состава» стояла дата – 17.05.1945 г., то есть через месяц после гибели старшего лейтенанта и через неделю после Победы! 50-я дивизия в это время располагалась под Берлином. Может быть, писавший рапорт начальник отдела кадров капитан Фролов восстанавливал список по черновикам и свидетельствам очевидцев и был неточен?

...Манфред Гольдберг родился в 1938 году на восточной стороне Нейсе, пережил здесь войну и хорошо знает историю края. Он пользуется большим уважением земляков, не зря его назвали хронистом. После войны Восточная Силезия отошла к Польше, и семью Манфреда выселили. Сейчас он живёт на левом берегу Нейсе в деревне Цодель, занимается сельским хозяйством, а также играет на органе в старинной церкви. По моей просьбе, Манфред опросил старожилов и выяснил, что советский мемориал создали после войны на лугу за деревней. Ни кладбища, ни церкви там раньше не было! Спустя годы рядом с комплексом стали хоронить атеистов и тех, кто к цодельской церковной общине не относился. Так образовалось деревенское кладбище. Там же погребены найденные в лесу останки немецких солдат.

В Цоделе и Людвигсдорфе советских захоронений не оказалось. А в мемориале у деревни Ротенбург фамилия Фридлянд не значится.

Попросил о помощи округ Гёрлитц. Любезная сотрудница Ингелора Шварц охотно откликнулась. Она изучила имеющиеся архивы, затем обратилась в Немецкий народный союз по уходу за воинскими захоронениями.

После согласований пришло сообщение: в список павших в деревне Центендорф внесена 212-я фамилия, а к годовщине окончания войны на мемориале установлена памятная доска с фотографией Евеля Фридлянда!

Лозунг «Никто не забыт!» получил ещё одно реальное воплощение, а сын обрёл душевный покой.

Александр Коварский.