Уже где-то к концу второго класса стало очевидным: на почетном стенде "Ими гордится школа" для Фали Симоновского место не будет забронировано. Оно, в общем-то, и в первом классе в смысле учебы все было понятно. Но именно во втором ситуация окончательно прояснилась, и прояснилась по всем остальным позициям. Уж очень легко этот щупленький мальчик согласился с ролью аутсайдера. Без особых усилий сохранил за собой такое амплуа на десять лет.
      Ни в спорте никого не потряс, ни в художественной самодеятельности. Не считать же триумфом в этой области его одноразовый дуэт с хорошисткой Ирочкой Кушниренко, когда они по решению классной руководительницы спели какой-то шлягер. Будучи не очень в ладах с коварной буквой "эр", Фалечка вопрошал партнершу:
      - Где ты, гомашка моя?
      Хотя эта самая "ромашка" стояла рядом, что-то смущенно напевая в ответ. Тем самым как бы переводила вопрос в разряд риторических. Но аудитория приняла условность жанра, и номер имел определенный успех.
      Только даже это не вдохновило юного вокалиста. Участие в концерте стало первым и последним. Видимо, пыл охладило замечание маминой сестры тети Ханы. Услышав от своей дочки о дебюте племянника, она ехидно заметила:
      - При таких оценках он еще и поет:
      Оценки были действительно ужасны. Кроме твердого "пять" по поведению, по всем остальным предметам - на несколько порядков ниже. А когда после одного из уроков химии ему в страшном виде приснилась цепная реакция, где возбужденные атомы и молекулы угрожающе охватили все его тело, вопрос стоял уже даже так: стоит ли заканчивать десять классов? И только положение об обязательном среднем образовании не позволило перевести проблему в разряд дискуссионных. Государство лучше знало, что и как нужно делать Фале Симоновскому.
      Смирившись с необходимостью до конца пройти терновый путь к аттестату зрелости, его мама Песя Ароновна прокомментировала ее так:
      - Ой, подумаешь, институты-шмуты: Мой брат Гиля, ему на долгий век, шофер. И что? Попробуйте, скажите, что плохо живет. Он дал Фирочке и детям такую жизнь, что они должны ему ноги целовать.
      Остается только предполагать, почему ноги самое подходящее для этого место? Но послушаем тетю Песю дальше.
      - Ну, не будет Фалечка инженером, а как его дядя сядет за руль.
      И сел-таки: Но лучше бы он этого не делал, а дядя Гиля не помогал ему закончить курсы водителей. Они, конечно, не Кембридж, но Фалечка и здесь имел то же твердое "пять" только по поведению. Плюс Гилины связи, которого в их местечке знали как активного автодружинника.
      О, знал бы он, какие сам себе дополнительные трудности создавал. Ведь с того момента, как Фаля Симоновский получил водительские права, на дорогах страны резко возросли проблемы водительского движения.
      А в далеком Казахстане, где Фаля шоферил во время несения армейской службы, в огромной степи умудрился протаранить корову, проявив завидные снайперские качества. Потому что попасть в нее было гораздо сложнее, чем не попасть. И хотя скромный подвиг водителя не был отмечен перед строем, он вошел в историю части на правах армейского фольклора.
      Всякие дорожные каверзы продолжали происходить и после демобилизации. То колесо лопнет не в самый подходящий момент, то у мотора появлялись к водителю серьезные претензии, то у автоинспектора.
      Фаля мог по праву гордиться тем, что никому так часто не козыряют милиционеры. Кстати, за его счет пополнялся уже милицейский фольклор. Например, однажды его остановил бобруйский гаишник. Привычно отдав честь, он резонно заметил:
      - Что это вы, товарищ водитель, на красный свет едете? Аварийную ситуацию создаете:
      На что водитель третьего класса Фаля Симоновский отреагировал исторической фразой:
      - Да?! А мне показалось, что он не такой уже и красный.
      Юмор ответа был в его полной серьезности, ибо даже зачаточным остроумием автор удивительной по наивности реплики не обладал.
      Но точку в водительской карьере поставил другой эпизод, вызвавший в его душе неожиданные школьные ассоциации.
      Подогнал он как-то в одну из строительных организаций груженую машину с прицепом. Так усложнить конструкцию было серьезным просчетом руководства автопарка. Возможность маневра уменьшили в 3-4 раза. Кое-как припарковав, Фаля выскочил в контору отметить документы. А вот зафиксировать ручным тормозом то ли забыл, то ли не посчитал нужным. Между тем в кузовах много тонн шиферного листа.
      И произошло то, что с Фалей просто не могло не произойти. В его отсутствие машина задом пошла под уклон. Даже сбитый на пути забор не помешал финишировать в канаве. А поскольку он мог по габаритам считаться филиалом Великой Китайской стены, то в свою очередь завалил рядом стоящие несколько столбов. В том числе и фонарный, с которого сорвалась и прямо об асфальт разбилась лампа. И надо ж такому случиться, что как раз на тот момент, в общем-то, на не очень оживленной дороге проезжал никто другой, как его родной дядя Гиля.
      Надо сказать, что неожиданно упавшая прямо под колеса лампа привела к большому эмоциональному потрясению. Резко тормознув, дядя, всегда такой осторожный, тоже очутился в канаве. В результате - разбитое о лобовое стекло лицо и сломанная нога. По закону подлости, именно родной племянник уже почти перед самой пенсией испортил ему общую картину безаварийного движения.
      А сколько стыда! Это ж вся контора выскочила полюбоваться аварией на ровном месте. И когда кто-то из персонала заметил, что это, дескать, настоящая цепная реакция, то Фале Симоновскому сделалось дурно, как девятикласснице, неожиданно узнавшей о беременности.
      Этой же ночью, как много лет назад, ему опять приснилась цепная реакция с той же огненной вакханалией молекул и атомов, жалящей тело, будто на жертвенном костре. Он даже несколько раз вскрикивал, очень пугая маму. Песя Ароновна последний раз переживала такое тревожное состояние во время эвакуации.
      Но главный сюрприз ожидал ее утром. Первая фраза, которую произнес, едва открыв глаза, Фалечка, была такой:
      - Мамочка, так мы все-таки поедем.
      - Ты-таки мало, сыночек, наездился. Куда собираешься ехать на этот раз?
      - Туда.
      - И у этого "туда" есть адрес?
      - Там, наверное, широкие дороги, хорошие тормоза и коровы не гуляют по степи, где попало.
      - Фалечка, у меня и так голова не в порядке от твоего вчера. Так не делай мне, пожалуйста, плохое сегодня. Где это счастливое место, о котором ты говоришь?
      - Израиль, мама.
      - Ой, а хиес ин коп. Как давно я хотела от тебя это услышать. И чтобы уехать в такую маленькую страну, пришлось ломать такую большую машину.
      Посожалев о несоответствии масштабов жертвы и цели, перешли к обсуждению конкретного плана дальнейших действий.
      А через некоторое время оказалось, что и на земле обетованной Фаля Симоновский нашел и своих "коров", и свои кюветы. На что дядя Гиля, задержавшийся в местечке, заметил:
      - Если ты шлимазл, то страна здесь ни при чем.
      В скобках заметим, что буквальный перевод слова "шлимазл" звучит несколько мягко - неудачник, горемыка. Но когда еврей кого-то называет так, то имеет в виду, что перед ним придурок.
      Может, и несколько резковато по отношению к неудачливому Фале, но и дядю Гилю понять можно. Если у тебя есть всего один племянник, то хочется, чтобы он все-таки не был шлимазлом.