ЖУРНАЛ "МИШПОХА" №13 2003год
“Мог бы стать неизвестным солдатом...”
Валериан КИСЛИК
Александр Блок как-то сказал, что человеку, пишущему стихи, необходима судьба, чтобы стать поэтом. Роль “судьбы” он, думается, не случайно поставил на первый план в формировании творческой личности стихотворца. Талант (даже крупный), не прошедший через горнило жизненных испытаний, не узнавший борения страстей, не поставленный ни разу перед необходимостью трудного нравственного выбора, – такой талант рискует не осуществиться или, во всяком случае, осуществиться не полностью: ему грозит кислородная недостаточность впечатлений, потрясений, чувств. Поэту Науму Кислику, ушедшему от нас пять лет назад, подобная опасность не угрожала никогда. Ему не пришлось выбирать судьбы, “делать” биографии. Судьба сама выбрала его, как и тысячи других его сверстников, – беспощадная судьба военного поколения, сурово и властно сформировавшая личность и характер поэта, в решающей степени определившая склад его мышления, направленность творчества. О чем бы ни писал Наум Кислик, – это прямо или косвенно, непосредственно или опосредованно связано с войной, с раздумьями о человеке, находящемся на грани жизни и смерти, в тех исключительных обстоятельствах, когда люди неизбежно раскрываются до конца, когда возникает та высочайшая мера духовных и нравственных ценностей, которая помогает выжить и выстоять не только под огнем. Такой мерой поэт измерял и собственную жизнь, и жизнь своих современников. И в этом – одна из главных особенностей его поэзии, тесно связанная с нелегко давшимся опытом пережитого. Темпераментный публицист, мудрый философ, проникновенный лирик, он создал свой поэтический мир, в котором жестокая “окопная правда”, бескомпромиссное неприятие тоталитарного режима неизменно сочетались с высокой человечностью, строгой добротой. Стихи Кислика заметил и оценил скупой на похвалы Александр Твардовский. “Наум Кислик – не только настоящий поэт, но и настоящий мастер, – писал в предисловии к сборнику “Лестница лет” Константин Ваншенкин, – он стоит в одном ряду с известнейшими поэтами фронтовой формации, художниками, рожденными войной,.. такими, как Межиров, Винокуров, Слуцкий…”.
Валериан Кислик
Сегодня мы знакомим наших читателей со стихами, не опубликованными при жизни поэта, которые входят в готовящуюся к печати первую посмертную книгу Н. Кислика “Ноша”.
***
Я за руку себя веду
По улицам забытым
В давно затерянном году,
Убитом и зарытом.
Я за руку себя держу,
Мне страшно потеряться,
Как бы вне времени брожу,
Блуждаю вне пространства.
Обвальной глухонемотой
Объяла глушь медвежья.
Но вот он – берег некрутой,
Полоска побережья.
Чего ты держишься, чудак,
На кромке, на пределе,
И сам в себя вцепился так,
Аж пальцы побелели.
При чем тут знанье языка,
Здесь все намного проще.
Ведь вот – известная река
И честный перевозчик.
Судьбе в награду за плоды
Трудов, то бишь потери,
Последней самой заплати,
Одной по крайней мере.
***
Реальная на взгляд, на вкус и вес,
Жизнь обошлась со мною без чудес,
Обыкновенный случай вместо чуда
Являя в самый раз невесть откуда.
Ка бы не так, давно б травой пророс,
И сам собой был бы снят вопрос,
Что вечно в жизни задаем друг другу,
Топчась в борьбе по замкнутому кругу.
Так с юных лет и длится до сих пор
Обыкновенный случай – непрестанный спор,
Который и жесток порой, а все же
Умильного согласия дороже.
***
Плеснут мне под двери бензина,
Трусливо подсунут запал -
И вспыхнут светло и безвинно
Все книги, что я прочитал.
Сгорят чудаки и пророки,
Свернутся и станут черны
Войны беспощадные строки
И мира, что горше войны…
Ни холодно станет, ни жарко,
Но станет яснее, чем днем…
А рукописей не жалко –
Гори они синим огнем!
Но вслед за какой-нибудь беглой
Строкою последней, за ней
Я ринусь хоть в печку, хоть в пекло,
За тягой, что жизни сильней.
***
Осени меня, осень,
Ознобом своей синевы,
Остуди меня, осень,
Своей примирительной влагой.
Стану тише воды,
Стану ниже травы.
Может, это и будет
Моею последней отвагой.
Покарай меня, осень,
Своей милосердной рукой,
По грехам чтоб расплата,
А лишку не надо.
Занеси меня, осень,
Последней строкой
На последний листок
Листопада.
Чтоб добрал свою меру
И был таков,
С чем пришел к тебе,
С тем и покину.
Огради меня, осень,
От своры своих сквозняков,
От свистков,
От пинков,
От похабного хохота в спину.
ЛИСТОК СТАРОГО БЛОКНОТА
Спит под плитою солдат неизвестный,
Вечный огонь ему снится.
Ты, прошагавший над тою же бездной,
Жив.
Оттого и не спится.
Где и когда позабылось с годами, -
Видно, с тоски и досады
Ведьма какая-то нагадала
Эту судьбу без пощады.
Вряд ли счастливым, тем паче богатым,
Но уж по верным приметам
Мог бы стать неизвестным солдатом,
Стал
Неизвестным поэтом.
© журнал Мишпоха