ЖУРНАЛ "МИШПОХА" №13 2003год

Журнал Мишпоха
№ 13 2003 год

Великим его назвал Альберт ЭЙНШТЕЙН

Зиновий ШУЛЬМАН

Портрет

Великим признал Якова Ильича сам Альберт Эйнштейн на конгрессе физиков, который состоялся в Москве в 1939 году. Он еще и добавил: “Ваша страна вправе гордиться тем, что на этой земле живет и работает такой выдающийся физик современности, как профессор Френкель”.
Трижды Герой Социалистического Труда, Нобелевский лауреат, академик Н. Н. Семенов сказал: “Исключительно велико и хорошо известно влияние, оказанное Яковом Ильичом Френкелем на развитие физики в нашей стране и в мире”.
Кратко, но выразительно охарактеризовал Якова Френкеля скупой на похвалу выдающийся физик, академик Иоффе, организатор и руководитель советской физики, бессменный вице-президент АН СССР в течение четверти века. Приведу дословно исторически важный документ, составленный в 1936 году и хранящийся ныне в архиве АН СССР. “Яков Ильич Френкель является самым выдающимся в Союзе и одним из крупнейших в мире специалистов по теоретической физике. Им опубликовано в советской и иностранной печати до ста научных работ и свыше десятка больших книг, по которым учатся физике не только в СССР, но и в Германии, Англии и Америке.
Теория металлов, теория твердых тел, электродинамика, теория поверхностных явлений, магнетизма, многие вопросы волновой механики разработаны им и вошли в мировую литературу.
В Физико-техническом институте Я. И. Френкель, помимо своей научной работы и руководства всем отделом теоретической физики, разрабатывает теории ряда вопросов, которые изучаются в лабораториях института. Необычайная научная продуктивность и громадная польза, которую приносит его работа в стенах института, дважды отмечены премированием. Надо иметь в виду, что роль Я. И. Френкеля как руководящего теоретика-физика Советского Союза простирается далеко за пределы института.
Директор института академик А. Ф. Иоффе”.
Теперь приведу статью о Якове Френкеле из Российской Еврейской Энциклопедии, издательство “ЭПОС”, Москва, 1997:
“ФРЕНКЕЛЬ Яков Ильич (1894, Ростов-на-Дону Области Войска Донского – 1952, Ленинград), физик-теоретик. Проф. (1920), ч.-к. АН СССР (1929). Окончил Петроградский Университет (1916). С 1918 – в Симферополе в Таврическом Университете. Заместитель наркома просвещения Крымской Советской Социалистической Республики (1919). С 1921 – в Физико-Техническом Институте и одновременно в Политехническом Институте в Петрограде. В 1925-1926 стипендиат Рокфеллеровского фонда, работал в Германии, Франции, Великобритании. В 1930-31 приглашенный профессор Миннесотского Университета, США. Разработал квантовую теорию контактных явлений в металлах и квантовую теорию теплопроводности в металлах. После создания в 1925 квантовой механики усовершенствовал эту теорию, распространив идеи корпускулярно-волнового параллелизма-дуализма на свободные электроны в металлах. В физике конденсированного состояния с именем Ф. связана современная картина реальных кристаллов (дефекты по Френкелю, движение дислокаций – солитоны Френкеля), теория прочности, кинетическая теория жидкостей. Обосновал близость между твердым и жидким состоянием вещества. Разработанная Ф. теория диффузии стала основой порошковой металлургии. Ф. ввел понятие температуры ядра, разработал электрокапиллярную теорию деления тяж. ядер и предсказал эффект спонтанного деления. Ф. принадлежат важные результаты в геофизике (теория происхождения земного магнетизма, теория атмосферного электричества), биофизике (теория мускульной активности, релаксационная теория слуха). Автор первого в СССР курса теоретической физики из 22 монографий. В том числе первого на русском языке “Изложения теории относительности”, 1923, монографических трудов “Кинетическая теория жидкости”, (1945, 1958, 1972), “Введение в теорию металлов” (1948, 1950, 1958, 1972), “Принципы теории атомных ядер” (1946, 1950, 1955). Сталинская премия (1947).
Яков Ильич Френкель еще при жизни был отмечен не только в Большой Советской Энциклопедии (1935, 1951), но также в энциклопедиях Великобритании, США и даже в Германии гитлеровского периода.”

Семья Френкелей жила в Минске в 1908-1909 годах. Здесь Яша занимался живописью у минского художника Якова Кругера – позднее заслуженного деятеля искусств Беларуси. Ныне в Минске в постоянной экспозиции городской картинной галереи имеется его работа – портрет минского скрипача Ю.Г. Жуховицкого, у которого Яков Ильич Френкель в юности брал уроки игры на скрипке. Сохранился также высокопрофессиональный портрет “Старик-нищий” работы Якова Ильича Френкеля. (Минск, масло, 1908).
Стою сейчас перед огромной могучей глыбой – Человеком, Ученым, Гением, – понимая свою неспособность и бессилие охватить и хотя бы в краткой форме популярно представить его облик и поразительный вклад в мировую физику. Яков Ильич Френкель был “теоретиком чистой воды”. По его словам, единственная экспериментальная работа, им выполненная, связана с разжиганием примуса.
Некоторые собственные наблюдения и впечатления смогу дополнить сведениями, полученными от его сыновей, моих близких дорогих друзей – старшего Сергея и младшего Виктора, моего сокурсника.
Официальные советские партийные инстанции, а также средства массовой информации не жаловали Якова Ильича. Превозносили Курчатова, бесспорно талантливого организатора науки и техники и ученого, однако, его личный вклад в фундаментальную физику настолько скромен, что в двухтомный сборник его трудов пришлось включить газетные статьи, учебные пособия и речи на партийных съездах. Заслуги И. В. Курчатова перед страной огромны: руководство созданием урановой и водородной бомб, первые атомная станция и атомоходный ледокол. Он, бесспорно, по праву удостоен высочайших наград.
Зато Якова Ильича Френкеля старались затереть, умолчать о его заслугах и спрятать их от любознательных людей. Никаких высоких правительственных наград, почетных званий после 1934 года. В 1929 году избрали в членкоры АН СССР, а в академики потом не пропускали, хотя добрая сотня академиков-физиков в разной степени были его непосредственными учениками. Постараюсь объяснить причины такой несправедливости.
В конце 20-х годов Яков Ильич длительное время читал лекции в Германии (Геттинген), Англии (Оксфорд), Франции (Париж), Дании (Осло), затем в США (Миннеаполис), Китае (Шанхай). За это время политическая обстановка в СССР радикально изменилась. Раскулачивание, судебные процессы над политическими оппонентами и противниками режима... Сталину нужно было утвердить себя в глазах народа в качестве мудрого продолжателя учения марксизма-ленинизма, великого теоретика и философа. В Кремль созвали известных ученых, преимущественно физиков, чтобы обсудить философские проблемы естествознания в свете накопившихся новых открытий атомного ядра. Пригласили как главного теоретика только недавно вернувшегося в СССР Якова Ильича Френкеля, известного своими симпатиями к советской власти. Он, наивный и отставший от политических перемен в стране, не оправдал надежд устроителей, наоборот, оказался смутьяном, не ложкой, а горшком дегтя в той идеологической бочке. Речь зашла о квантовой механике и недавно открытом и интригующем принципе неопределенности Паули-Гейзенберга. Сталин сказал:
– Намудрили оба немца. То, что еще не познано или не определено сейчас, все равно познают и определят потом. Почему такое неверие в науку?
Яков Ильич Френкель как можно более популярно постарался объяснить вождю, что название подчеркивает принципиальную невозможность одновременно определить положение и импульс микрочастицы и выражает только вероятностные оценки этих величин. Вождь народов рассерженно спросил:
– Тогда выходит, что один и тот же материальный объект может одновременно находиться, скажем, здесь и в Саратове?
Яков Ильич Френкель, полагая, что убедил Сталина и тот понял смысл принципа, заулыбался:
– Именно так, Иосиф Виссарионович, именно так! Принцип позволяет подсчитать только вероятность нахождения объекта здесь или в Саратове.
– Значит, мы тогда имеем дело не с наукой, а с мистикой. Только духи, черти, ведьмы на такое способны. Вы, я вижу, на Западе стали мистиком!!
На следующее заседание этой конференции Якова Ильича Френкеля не пригласили, “гений” распорядился ходу ученому не давать. И не давали почти 20 лет до самой кончины ученого в январе 1952, за год до смерти диктатора. Иногда травля Якова Ильича оборачивалась позором его гонителей. Как, например, случилось зимой 1950 года с ректором Ленинградского политехнического института Шмаргуновым, бездарным ученым и рьяным коммунистом-выдвиженцем. После войны он руководил Кемеровским горкомом партии. В 1947 году по ходатайству Томского политехнического института ВАК присвоил этому невежественному, не остепененному человеку ученое звание профессора. В том же году Шмаргунова приказом Минвуза РСФСР назначили ректором выдающегося Ленинградского Политехнического – такие тогда были времена и нравы.
Группа студентов, моих однокурсников, по указке свыше инспирировала донос о, якобы, плохом преподавании теоретической физики. К тому же, лектор, профессор Яков Ильич Френкель, зачастую приходит в аудиторию через 15-20 минут после начального звонка. Секретарь ректора по его поручению позвонила Френкелю и попросила написать объяснительную “по поводу систематических опозданий профессора на свои лекции”. Яков Ильич сказал, что даст объяснение, только если ректор собственноручно напишет ему. Через короткое время Френкеля пригласили в приемную, и секретарь вручила ему безграмотную записку-распоряжение ректора. Френкель ее спрятал и тут же написал такую объяснительную: “На свои лекции я никогда не опаздывал потому, что когда я приходил, они еще не начинались”. В этом эпизоде во всем блеске проявилась его поразительная острота ума, быстрота восприятия и реакции. Так Шмаргунов стал посмешищем не только института, но и Ленинграда, историю рассказывали, как анекдот.
Лекции Якова Ильича Френкеля действительно были необычными и нетривиальными, особенно для “стандартного” послевоенного студента. Преподавая, он публично созидал, и студенты могли наблюдать за творческой “кухней” физика-теоретика. При этом нередко допускал промахи, стирал написанное на доске и снова писал, однако всегда достигал правильной цели. По факультету гуляли такие частушки:
Френкель лекции читает очень вразумительно.
Жаль, его не понимают все решительно.
Вскоре после печально известной сессии ВАСХНИЛ и разгрома генетики сталинские идеологи задумали по такому же сценарию учинить расправу с “космополитами от физики”, прежде всего, с неугодными евреями-физиками. Застрельщиками выступили далекие от точных наук “Литературная газета”, “Известия” и “Ленинградская правда”. На их страницах стали появляться нелепые статьи о Якове Ильиче типа: “Об идеализме в физике”, “Мистические видения профессора”, “Духовидец Френкель” и др. Подписывали их анонимные авторы, но один, все-таки реальный провокатор, некто Львов, в недавнем прошлом аспирант Френкеля, отчисленный за неспособность провести теоретическое исследование по теме своей диссертационной работы. По моему, в конце марта Френкелю навязали общеинститутскую дискуссию, надеясь оскорбительной демагогией как-то его задеть, опорочить, вывести из равновесия. В огромный зал Большой физической аудитории набились сотни студентов и преподавателей. Однако, затея сорвалась – обвинителя Львова засыпали язвительными вопросами и насмешками, он покинул трибуну, а потом и зал до выступления Якова Ильича. Но это, оказывается, была репетиция. А через месяц-полтора началась лобовая атака.
Состоялась общеинститутская закрытая партконференция. Как партгрупорг механического потока физмеха я в ней участвовал. Секретарь парткома в первом слове пояснил срочность единственного пункта повестки дня. Оказывается, Физтех АН СССР и приданный ему физико-механический факультет, стали рассадником антимарксистской идеологии космополитизма и сионизма. Руководитель обоих учреждений, академик Иоффе, несмотря на заслуги, уже освобожден от должностей вице-президента АН СССР, директора физтеха и декана физмеха. Кроме того, расформирован руководимый им институт полупроводников АН СССР, где руководящие профессорские должности заняты евреями. Но принятые организационные меры не затронули “вредоносной” концептуальной основы и главного ее идеолога Якова Френкеля. “Этот псевдоученый пропагандирует мистицизм и пытается внести его в материалистическое учение Маркса–Энгельса–Ленина–Сталина. Подобную попытку со стороны генетиков вейсманистов-морганистов пресекли на недавней сессии ВАСХНИЛ советские биологи во главе с замечательным ученым Трофимом Денисовичем Лысенко”.
Затем слово предоставили какому-то партпрохиндею из Москвы, заместителю заведующего отделом науки ЦК КПСС (фамилию я не запомнил). Он произнес бредовую речь, повторил нелепости Львова и Ко и призвал коммунистов замечательного Ленинградского политехнического института активно разоблачать попытки подорвать теоретический базис научного коммунизма, дать отпор френкелизму и его последышам. В таком духе шпарил с полчаса. А потом начались просто кошмарные выступления с мест заранее подготовленных ораторов. Все помещать здесь не стану, приведу лишь одно, характерное для той конференции. Первым на трибуну вышел начальник учебных литейных мастерских.
– Я в физике не разбираюсь, но моральный облик профессора Френкеля мне хорошо известен. Судите сами – наши сыновья учились в одной студенческой группе физмеха. Моего взяли в армию, и он погиб под Волховом. А сыну Френкеля по еврейскому блату дали бронь, освободили от военной службы, и он всю войну благополучно отсиделся в Казани. Теперь, как и его папаша, ходит в больших ученых. Убежден, такие люди, безразличные к судьбе своей находящейся в беде стране, способны на антисоветские поступки. Я буду голосовать за самые жесткие меры по отношению к Френкелю, гнать таких надо из нашего института! Повторяю, я не специалист в теоретических вопросах, потому целиком доверяю разоблачениям Френкеля на страницах уважаемых всеми газет.
В заключение выступил ректор, он, естественно, поддержал проведение теоретической конференции по разоблачению антимарксистких идей Френкеля:
– Я предлагаю расширить рамки конференции до городской Ленинградской. И, во-вторых, поручить сделать основной доклад выдающемуся физику-теоретику профессору Леонтию Николаевичу Добрецову, автору широко известного в стране учебника и задачника по ядерной физике. Он давно работает на кафедре Френкеля и не раз обращал внимание ректората на возмутительное поведение своего шефа, особенно на подбор преподавательских кадров.
Затем Шмаргунов повернулся и взглядом показал на сидевшего в президиуме Добрецова. И тут случился грандиозный прокол! Добрецов поднялся с места и сказал:
– У меня, действительно, немало расхождений и разногласий с заведующим кафедрой, но они относятся не к науке, а к качеству учебной работы и программ по специальности “теоретическая физика”. У нас с шефом, к сожалению, установились недружелюбные отношения по причине засилья евреев на кафедре. Именно об этом я и разговаривал не раз с ректором. Но объективно признаю Френкеля широко известным в мире физиком-теоретиком. Не нахожу в его теориях расхождений с диалектическим материализмом. К тому, же хорошо знаю об уважении к нему выдающихся советских и зарубежных физиков. Они пользуются его недавно разработанной простой расчетной моделью капельной теории ядра. Не хочу наши личные разногласия переносить на теоретические проблемы. Там у меня с ним расхождений нет! Единственно, повторяю, на кафедре нужны не только евреи, у нас достаточно своих русских, украинских, белорусских талантливых преподавателей. Доклада на теоретической конференции делать я не собираюсь и ректору этого не обещал.
В зале раздался гул, такого поворота никто не ожидал. Взбешенный и растерянный Шмаргунов, забыв про включенный микрофон, злобно сказал Добрецову:
– В таком случае вы не получите квартиры в профессорском доме! Тоже оказались пособником Френкеля!
Так бесславно в самом начале лопнула идея устроить еврейский погром в советской теоретической физике. Но еще раньше, в конце января 1949 года, произошло по тем временам просто невероятное. Как мне рассказал Сергей Яковлевич Френкель, к 55-летию его отца американские и английские физики прислали дорогой подарок – изготовленные из сверхчистых металлов карманные часы с пятью крышками и выгравированными на них подписями великих ученых. Среди них Эйнштейн, Ферми, Милликен и другие мировые знаменитости. Якова Ильича Френкеля вызвали на таможню Ленинградского Главпочтамта и потребовали уплатить за них пошлину порядка пяти тысяч остродефицитных послереформенных новых рублей. Он отказался:
– Если это подарок, и отправители оплатили всю пересылку, тогда возьму. Но если вы предлагаете мне купить часы за такую безумную цену, то я отказываюсь.
На самом деле это была провокация НКВД, Яков Ильич все отлично понимал. В зарубежной прессе появились резкие отклики на неправомерные действия советских властей. Друзья уговаривали Френкеля не затевать такую опасную бучу, но он был непреклонен и часы не взял. Они, видимо, остались в хранилищах НКВД. Как потом выяснилось, за Френкеля перед Берией хлопотали Капица, Курчатов, Харитон, Семенов – создатели советского ядерного оружия. С ними еще как приходилось ему считаться!
У Якова Ильича было много поклонников и почитателей. Они предприняли ответную акцию против ректора. По всему городу, и особенно на вокзалах, расклеили объявления: “Продаются щенки шпица…”, а дальше – домашний телефон и адрес Шмаргунова. Жизнь его семьи на какое-то время превратилась в сущий кошмар – с утра и до вечера звонили и приходили любители собак. Объявления вскоре сорвали, но НКВД не нашло его авторов, вызывали и допрашивали студентов и преподавателей.

Таков был в большом и малом Яков Ильич Френкель, поразительный человек, оставивший после себя громадное научное наследие, великое имя в современной физике, а о себе – светлую память в сердцах своих друзей и учеников. Недавно узнал: на фасаде главного корпуса Санкт-Петербургского Политехнического, пусть с полувековым опозданием, установлена бронзовая доска с барельефом Якова Ильича Френкеля и таким текстом: “Здесь трудился и творил великий физик ХХ века член-корреспондент АН СССР Яков Ильич Френкель, 1894-1952гг.”
Заканчиваю мои воспоминания об уникальном Якове Ильиче Френкеле, одном из моих дорогих учителей! Горжусь знакомством с подлинным корифеем науки и крепкой дружбой с обоими его талантливыми сыновьями.

Зиновий Шульман,
доктор технических наук, профессор.

© журнал Мишпоха