ЖУРНАЛ "МИШПОХА" №13 2003год

Журнал Мишпоха
№ 13 2003 год


Имена белорусских евреев на карте

Инна ГЕРАСИМОВА


Абрам Ефремович Беленький. Имя человека на карте – это всегда признание его больших заслуг. Нам удалось узнать о некоторых белорусских евреях, чьи имена написаны на географической карте бывшего СССР.
Нашим современникам известна одна из крупнейших строек бывшего СССР – БАМ, или Байкало-Амурская магистраль, которую в 1970-80-х годах коммунистическая партия объявила ударной комсомольской стройкой, и строительство которой осуществляла вся страна. Среди новых городов и поселков, появившихся на карте, недалеко от Тынды есть поселок Беленький. Мало кто знает, что поселок назван в честь молодого изыскателя, инженера-железнодорожника Абрама Беленького, выходца из Могилева, погибшего в этих местах в 1932 году. Каким образом наш земляк попал в эти мало обжитые, особенно в те годы, места? Чтобы ответить на этот вопрос нужно обратиться к истории создания БАМа.
Еще в ХIХ веке русское правительство было озабочено проблемой связи России с Сибирью, и в 1886 году правительство принимает предварительное решение о строительстве Великой Сибирской магистрали. Снаряжаются экспедиции для проведения рекогносцировки на местности, но во многих случаях технически это было сделать в тех условиях невозможно. Лишь в 1906 г. проект сооружения Северо-Байкальской железнодорожной магистрали был представлен в Министерство путей сообщения, но и он не был осуществлен – изыскателей и проектировщиков того времени пугали сложность рельефа и грунтовые условия, а также непреодолимыми для них оказались горные хребты, расположенные в районе Байкала. Огромные необжитые территории севернее озера, абсолютная неизученность зоны вечной мерзлоты, несоответствие грандиозности проекта с уровнем техники того времени; громадные денежные затраты, которые не могло позволить себе государство со слабо развитой экономикой – все это вынудило русское правительство отложить строительство этой дороги.
Только в 1930 году дальневосточные краевые организации отправили в ЦК ВКП(б) и Совнарком предложения о создании трассы от действующей линии Транссибирской магистрали через северную часть Байкала к Татарскому проливу с ответвлением к Хабаровску. В этом документе будущая железная дорога впервые была названа Байкало-Амурской железнодорожной магистралью (БАМ). Сразу же по решению ЦК была создана специальная организация по изысканию и проектированию БАМа, Дальжелдорстрой, которая в 1931 г. начала предварительные изыскания. В составе этой организации находилось 20 экспедиций различного характера – изыскательских, аэрофотосъемочных, по изучению вечной мерзлоты и т.п. Больше всего – 10 – было проектно-изыскательских партий, и в одной из них начал работать инженер, выпускник Ленинградского политехнического института Абрам Беленький.
Родился он в семье бедного могилевского шорника, Ефрема Беленького в 1905 году. Единственным богатством этой семьи были дети, которых у Беленьких росло шестеро – две девочки и четыре мальчика. Революция давала возможность детям бедняков получить образование, и сыновья Беленького воспользовались этой возможностью – один за другим уехали в Ленинград учиться. Это были тяжелые голодные годы, но стремление к учебе и поддержка друг друга помогала братьям. Все они закончили вузы, стали инженерами. Абрам после окончания автодорожного факультета Политехнического института в 1930 году получил направление на Дальний Восток.
Чудом сохранилось три письма, датированных 1930-31 годами, посланных им семье сестры в Москву, по которым можно узнать, как начиналась работа молодого специалиста. К тому же, эти письма дают представление о Дальнем Востоке того времени, природе и обычаях края и, естественно, о самом авторе – его наблюдательности, образованности, отношении к семье. Поэтому мы дадим слово самому Абраму Беленькому, цитируя его письма, которые сегодня являются бесценным документом того далекого и сложного времени.
Братья Беленькие из Могилева. Слева направо: стоит Залман – погиб в ополчении под Ленинградом в 1942 г.; сидит Абрам – погиб на трассе БАМа в 1931-1932 гг.; стоит Вениамин, ведущий специалист в области железнодорожного строительства, мостовик; сидит Борис – строитель железнодорожник, в 1936-1956 гг. был репрессирован, после освобождения жил в Могилеве. Фото 1928-1929 гг.“…9 июня в девять с четвертью часов утра я оказался на вокзале Хабаровска. После всяких формальностей с поступлением и получением подъемных и т.д. меня назначили начальником изыскательной партии по грунтовым дорогам. Эта должность для молодого инженера очень высокая, т.к. дело это ответственное”, – писал Абрам Беленький в 1930 году. Молодой инженер сразу же приступает к работе. Уже 18 июня 1930 года он, во главе группы из четырех изыскателей, выезжает из Хабаровска в Сретенск, откуда они должны были начинать свою экспедицию.
“С работой мы пересекли весь Сретенский округ и захватили часть Читинского. В Читинском округе мы проходили по степи, где живут буряты, занимающиеся исключительно скотоводством. У бурят можно встретить стада баранов в несколько тысяч голов, большие табуны лошадей, коров и верблюдов… В материальном отношении это самый выгодный край. Как мы питались, приведу маленький пример: 4 человека за 2 недели съели 5,5 пудов мяса (пуд – русская мера веса, равная 16, 38 кг. – И.Г.) Для условий Москвы это может служить анекдотом, но это факт.
Пройдя с работой 270 км, мы все закончили в Благовещенске, где сейчас находится наше управление. Я доволен нынешним летом, т.к. я много чему научился, а также насмотрелся на много красивых мест. …Благовещенск как город представляет мало интереса, единственное его отличие от всех городов Дальнего Востока это то, что он находится на совершенно гладкой местности. По городу протекают две реки: Амур и Зея. На противоположном берегу Амура находится китайский город Сахалин, а Амур является границей между СССР и Китаем”.
Жизнь и работа Абрама в Благовещенске зимой не отличалась разнообразием до тех пор, пока к нему не приехали в конце декабря жена Геня с месячным сынишкой Мишей. Геня также была могилевчанкой и, стремясь быть рядом с мужем, отправилась в небезопасное путешествие с грудным ребенком.. Условия жизни молодой семьи были очень тяжелые – с трудом удалось снять квартиру, в магазинах не было предметов первой необходимости – одежды, обуви, продуктов.
“Жить в провинции – это наказание, можно впасть в любые уклоны, начиная с левого и кончая правым, но, не попадая на генеральную линию. (В эти годы Коммунистическая партия начала бороться с “уклонами”. Так Сталин называл выступления других партийцев, несогласных с политической линией, проводимой в этот период властью. – И.Г.) При строительстве социализма надо принимать ударные темпы, выражающиеся в том, что, что уходишь в 9 часов утра и приходишь в 9-10 часов вечера домой и только за “спасибо”. И то бывает, что хорошо, если впоследствии скажут, а бывает и без этого. Как видите, жить сейчас не очень легко, особенно в такой дали от центра”.
Все же им было немного легче, так как помогали из Москвы, присылая посылки с апельсинами для ребенка и предметами первой необходимости, за которые Абрам сразу же отправлял деньги. Но, несмотря на все сложности быта, молодая семья чувствовала себя счастливой – они были вместе, и у них был замечательный сын.
“Единственное утешение в нашей оторванности – это наш прелестный мальчишка”, – писал Абрам своим родственникам, а Геня добавляла: “Единственное, что есть хорошего в нашей жизни, это то, что мы вместе с Абрамом и с нашим дорогим мальчиком. Нам вместе так хорошо, что мы забываем о тех лишениях, с которыми вынуждены жить”.
Но уже в апреле 1931 года Абрам Беленький пишет своим родным о том, что его переводят на работу из Благовещенска в Хабаровск.
Жизнь в Хабаровске еще тяжелее, и он принимает решение: “Если дадут квартиру, то я ее (Геню – И.Г.) тогда заберу. В противном случае придется ее отправить домой. Трудно наперед сказать, что будет и в какую сторону ей придется направиться – то ли дальше на Восток, то ли на Запад, в Белоруссию”. В письме самой Гени больше растерянности перед разлукой: “Кроме всего нас теперь беспокоит вопрос – где мы будем жить, особенно страшно думать, что нам придется расстаться с Абрамом, ведь он так любит Мишутку и все свое свободное время он уделяет нам”. После этого последнего письма события в семье Беленьких пошли совсем по иному, чем они предполагали.
Абрам уезжает в Хабаровск, и его отправляют летом в экспедицию, из которой он уже не вернулся. Сегодня, через более чем 70 лет, видимо, невозможно точно выяснить, что же случилось и как погиб или умер начальник изыскательной партии Дальжелдорстроя Абрам Беленький. Долгие годы его сын Михаил искал следы своего отца. В середине 70-х годов ему удалось с помощью дяди, Вениамина Беленького, который в 30-е годы, после гибели отца, приехал за ним и его матерью в Благовещенск и привез их в Могилев, найти в Совете ветеранов БАМа Жигина Александра Дмитриевича, занимающегося историей трассы, который помог выяснить следующее.
Сын Абрама Беленького, Михаил, офицер Советской Армии. Фото 1951 г.В письме, отправленном из Москвы 1.06.77 г. Жигин писал: “После переговоров с М. М. Новицким (начальник экспедиции, в которую входила изыскательная партия
А. Беленького – И.Г.), изучения архивных документов, просмотра старых топокарт и т. д. я написал в Тынду группе “Поиск” следующее: Инженер Беленький Абрам Ефремович (автодорожник) был командирован Наркоматом путей сообщения в 1930 г. на изыскание тракта Большой Невер–Якутск. Работал начальником партии в экспедиции М. М. Новицкого. На трассе заболел и скончался там же в 1931 или 1932 году. Новицкий М. М. весной 1932 года стал начальником экспедиции участка БАМ–Тында и, передавая подземный профиль строителям, с 1933 года один из разъездов, расположенный вблизи точки пересечения трассой БАМ–Неверского тракта, назвал именем своего соратника изыскателя – разъезд “Беленький”. Здесь в дальнейшем возник леспромхоз и поселок Беленький”.
Секретарь Амурского обкома КПСС С. С. Авраменко пишет: “Десятки молодежных бригад, экипажей, отрядов соревновались за право стать основателями новых таежных поселков Штурм, Муртыгит, Пурикан, Беленькая – этих названий еще нет на географических картах, но они уже стали местом прописки тысяч юношей и девушек”1. “Предусматривается создание четырех новых леспромхозов: Тындинского, Ларбинского, Гилюйского, Беленького. Строительство их начато в 1976-м и продолжается в 1977 году”2.
“Изыскатели 70-х годов, – продолжает А. Д. Жигин, – расположили здесь станцию и назвали ее станция “Беленькая”. На 132 км трассы БАМ–Тында идет широким фронтом строительство станции Беленькая. Уже построено три каменных 4-этажных дома. Здесь создан Беленький сельсовет, председателем которого избран боец отряда им. ХVII съезда ВЛКСМ коммунист Ефимов Владимир”.
Больше пока ничего не известно о судьбе Абрама Беленького. Музей истории и культуры евреев Беларуси, куда принес все документы и материалы сын первопроходца, Михаил, продолжает заниматься этой темой. Возможно, кто-либо что-то знает об Абраме Ефремовиче Беленьком и поможет нам в поиске.
В книге Л. Шинакрева “Второй Транссиб”, посвященной строительству БАМа, есть такие строки: “Нет возможности перечесть всех изыскателей 30-х – 40-х годов, действительно подвижников своего дела, которым чужды были карьеризм, пустословие и тщеславие… Их было много, крупных специалистов, руководивших изысканиями, и, справедливости ради, пусть бы поднялся на какой-нибудь новой станции видный далеко, по ходу поезда, общий памятник: “Первому изыскателю”…
Если бы был такой памятник, это был бы памятник и нашему земляку Абраму Беленькому. Имя его навсегда осталось на географической карте.

Д-р Инна Герасимова,
директор Музея истории и культуры евреев Беларуси.

1 “БАМ: проблемы, перспективы”, Москва, 1976 г., стр. 81.
2 Там же. Стр. 89.


В фойе центральной городской поликлиники Бобруйска открыта мемориальная доска Памяти.
На доске темно-красного цвета написаны имена медсестер, фельдшеров, врачей, павших на фронте, в партизанских отрядах, подполье и Бобруйском гетто во время Великой Отечественной войны.
Интересна история появления этой доски.
1Председатель общества врачей города Бобруйска, кандидат медицинских наук Князев Юрий Нестерович несколько лет собирал данные о медицинских работниках, погибших на фронте. Среди них он встретил много еврейских фамилий. Юрий Нестерович решил обратиться в еврейскую общину города, где поддержали идею увековечивания памяти погибших.
Создание памятной доски, теперь стало общей заботой Ю. Н. Князева и председателя еврейской общины Л. А. Рубинштейна. Поддержку нашли у городских властей, но материально город не имел возможности помочь. И тогда Леонид Аронович обратился за помощью к землякам, бывшим бобруйчанам, живущими сегодня за границей. К сумме, собранной медицинским обществом, добавилась недостающая часть.
Пусть же памятная доска погибшим медикам Бобруйска будет напоминанием нам, их потомкам, о вечном долге перед павшими.

Валентина Мороз

© журнал Мишпоха