ЖУРНАЛ "МИШПОХА" №14 2004год

Журнал Мишпоха
№ 14 2004 год

Я буду петь! Уже пою...

Алла Левина

Но когда я взялась за эту работу, я поняла, что ограничиться лишь пересказом основной мысли песни невозможно, настолько потрясающими оказались стихи. Тем более, что их авторами были известные еврейские поэты – А.Суцкевер, И.Мангер, М.Гебиртиг, Ш.Качергинский, И.Каценельсон, И.Паперников.
Музыкальный проект был успешно осуществлен, и весной 2003 года концерты с большим успехом прошли в ряде городов Польши и Германии. К сожалению, концерт в Минске тогда не состоялся, и тексты песен на русском языке оказались невостребованными. Те из стихов, которые я хочу сегодня предложить вниманию читателей “Мишпохи”, нельзя считать переводом с идиш в буквальном смысле этого слова. Это, скорее, стихотворные парафразы, допускающие некоторые отступления от текста, но сохраняющие главную мысль и эмоциональную окраску оригинала.
Мордэхай Гебиртиг – литературный псевдоним Мордэхая Биртига – родился в 1877 году в Кракове. Всю жизнь работал плотником. И всю жизнь писал стихи и песни на идиш, которые приобрели широкую популярность и за пределами Польши. Его песня “С‘брент, бридерлэх с‘брент. (“Горит, братцы, горит.”), написанная после погрома в Пшитыке (Польша) в 1938 году стала своего рода предвиденьем судьбы еврейских местечек и реквиемом по евреям, погибшим во время второй мировой войны.
С началом войны М.Гебиртиг со своей семьей оказался в гетто в Кракове. В 1942 году был перевезен в лагерь смерти Бельжец, где вскоре погиб.

Как давно
Как давно не слыхал я скрипичного звука.
Муза молчит. Только горе и мука
Голосом плачут и плачут слезами,
Плачут о муже, о сыне, о маме.
Плачут деревья, кусты, небеса,
Горькой слезой обернулась роса.
С воем колючие ветры летят,
Взрывы грохочут, да пули свистят.
Волосы детские стали седыми,
Неразличимыми в пепле и в дыме.
В мире не знали чернее годин.
Только лишь дьявол хохочет один.

Аврум (Абрахам) Суцкевер, еврейский поэт и прозаик, родился в 1913 году в Сморгони (Беларусь). Раннее детство поэта прошло в Сибири, куда семья была переселена из зоны боевых действий во время первой Мировой войны. В 1920 году после смерти отца мать перевезла детей в Вильно, где А. Суцкевер сперва учился в хедере, затем – в еврейско-польской гимназии и был вольнослушателем Виленского университета. С 1934 года регулярно печатался в еврейских литературных журналах Вильно и Варшавы.
В 1941 году оказался узником вильнюсского гетто. Был членом боевой организации сопротивления. В невероятных условиях продолжал писать. Так, в 1941 году им был написан цикл стихов “Пенимер ин зумпн” (“Лица в трясине”), а в 1942 году драматическая поэма “Дос кейверкинд” (“Дитя могил”). Всего А. Суцкевер написал в гетто более 80 стихов и поэм, которые сумел передать на волю. Незадолго до ликвидации вильнюсского гетто ему удалось бежать и добраться до партизан в нарочанских лесах, где он вступил в отряд им. К. Е. Ворошилова.
В 1947 году уехал в Палестину. А. Суцкевер – лауреат премии им. И. Мангера (1969 год) за лучшее произведение на идиш, а также многих других премий. В 1983г. ему присвоено звание почетного гражданина Тель-Авива. Стихотворения А. Суцкевера “Игрушки” и “Город без адресов” написаны им после войны, но передают всю неизмеримую глубину переживаний прошедшего через ужасы войны человека.

Игрушки
Дитя мое, ты дорожи игрушкой,
И ночью, когда спать уходит свет,
Деревья пусть склонят свои верхушки
И звездами укроют вас от бед.
Пасется пусть лошадка золотая
Во сне на сладком облаке, и пусть,
В цветные платья кукол одевая,
Ты позабудешь и печаль, и грусть.
И куклы горе пусть забудут тоже.
Ты не сердись на них и не ворчи.
Ведь материнской ласки нет дороже -
О ней их слезы и мольбы в ночи.
Я помню день – семь переулков мертвых,
И нет в живых ни мамы, ни отца.
Лишь в красных лужах – пятна листьев желтых,
Да брошенные куклы у крыльца.
Город без адресов
Города нашего вовсе не стало.
Нет ни гостиницы и ни вокзала.
Нет ни домов, ни балконов, ни башен.
Город без адреса – лик его страшен.
Бродят вперед и назад почтальоны:
Красный конвертик, конвертик зеленый,
Видно, уже не найдут адресатов…
Здесь Оперный театр возвышался когда-то,
Сегодня же в черном обличье своем
На сцене разбитой кричит воронье.
Город-мираж или фата-моргана
Виден лишь в зеркале, разве не странно?
Слезы из зеркала капают гулко:
Плачут в нем скверы, дворы, переулки.
Плачут в жару они, плачут в мороз,
И нет адресов у горючих тех слез.

Иосиф Паперников родился в 1899 году в Варшаве. Учился в хедере и в русской гимназии. В 1924 году выехал в Палестину, где работал на стройках, был дорожным и сельскохозяйственным рабочим. С 1929 по 1933 год снова жил в Польше, а затем окончательно поселился в Эрец-Исраэль. Всегда писал на идиш. Стихи И. Паперникова легко ложились на музыку и нередко превращались в песни, близкие к народным. Мелодию к своим стихам автор часто сочинял сам. Текст песни “Под зелеными деревьями” был им написан после второй мировой войны. Еще в 1933 году в Варшаве И. Паперников издал сборник своих переводов на идиш стихов С. Есенина (“Геклибене лидер” – “Избранные стихи”). В 1958 году в Тель-Авиве вышла книга очерков И. Паперникова “Хеймише ун ноенте” (“Родные и близкие”) о еврейских писателях, главным образом, о тех, кто погиб в оккупированной нацистами Польше.

Под зелеными деревьями
Не играют под деревьями
Больше Мойшелэх и Шлeймелэх,
Не играют под деревьями
Больше Сорелэх и Леелэх.
Не играют в куклы, в мячики
Уж ни девочки, ни мальчики.
Переулки одинокие.
Где ж вы, детки черноокие?
Хорошо ль, надежно ль спрятаны
От врага вы от проклятого?
Голосочки ваши звонкие
Оборвались нитью тонкою.
Никогда в домишки здешние
Не заглянет солнце вешнее,
Не скользнет по стенке зайчиком …
Где ж вы, девочки и мальчики?

Еврейский поэт, драматург и педагог Ицхак Каценельсон родился в 1886 году в местечке Кореличи Минской губернии (в наше время Беларусь, Гродненская область). Писал на иврите и на идиш. Вместе с семьей маленьким мальчиком переехал в Лодзь, где и начал писать. Первые стихи на идиш опубликовал в 1904 году в “Идише библиотек” И.-Л. Переца. Много писал для детей, что создало ему репутацию поэта, пишущего о молодости и радости бытия.
В ноябре 1940 года И.Каценельсон и его семья оказались в варшавском гетто. В 1942 году его жена и два сына были увезены в Треблинку, где и погибли. В 1943 году И.Каценельсон и его сын Цви были перевезены в транзитный лагерь Виттель на юге Франции. Именно здесь И.Каценельсон создал трагическую поэму-реквием “Дос лид фун ойсгехаргетн идишн фолк” (“Песнь об убиенном еврейском народе”). Этот поэтический документ – крик боли и отчаянья, плач по невинным жертвам Холокоста. Поэма писалась тайно. И. Каценельсон прятал листочки со стихами в щелях за ставнями. Когда поэма была дописана до конца, товарищ И.Каценельсона закопал ее и отрыл только после освобождения заключенных лагеря союзными войсками. Сам же И.Каценельсон и его сын были в апреле 1944 года депортированы из Виттеля в Освенцим, где и погибли 3 мая 1944 года. Стихи, написанные на краю гибели, пережили своего автора и увидели свет в 1945 году.

Пой!
“Прижми свои ладони к сердцу
Окаменевшему и пой!
Ему помогут отогреться
Твои слова и голос твой.
Пой! К небу взор свой обращая,
Туда, где есть, возможно, Бог.
Тем, что молились, умирая,
Ведь даже Он помочь не смог.”
– А те, что сожжены, убиты,
Чей прах покоя не нашел,
Сюда, к руинам позабытым,
Придут, как я сейчас пришел?
“Еврей последний, песню эту
Ты пой всегда и пой везде.
Евреев европейских нету.
Их больше не найти нигде.
Лишь ты один живой и дышишь,
Хотя и твой недолог час.
Их голосов ты не услышишь,
Поторопись и пой сейчас!”
– А как Треблинка и Освенцим,
Понары, Бельжец, Собибор?
Из ям и рвов убитым сердцем
Мне мертвых подпоет ли хор?
“Ты пой за них!” – Да как же петь мне,
Когда мой мир опустошен?
Где мать, отец, жена и дети,
Их пепел, где хотя бы он?
Но если мой народ несчастный
Воскреснет, слыша песнь мою,
Превозмогая муки, страстно
Я буду петь! Уже пою...
Элегия
Медленно солнце тает,
Тает моя надежда.
Ночь покров опускает,
Траур – моя одежда.
Боль мою душу гложет
Ночью глухой, слепою.
Как с этой ночью схоже
Горе мое большое.
Мир, не грусти, не надо –
Вновь утром солнце вспыхнет.
Мне только нет отрады,
Мой только плач не стихнет.

Шмарья (Шмерл) Качергинский родился в 1908 году в Вильно. Первые рассказы и стихи опубликовал в 1934–1936 годах. После вторжения германских войск в Литву скитался по виленской провинции, притворяясь глухонемым. В 1942 году пришел в виленское гетто. В 1943 году вместе с группой подпольщиков присоединился к партизанам, участвовал в боях. Ш. Качергинский вел хронику партизанского движения, собирал свидетельства евреев, избежавших уничтожения. В 1946 году переехал в Лодзь, затем в Париж. С 1950 года жил в Аргентине. Издал несколько книг, посвященных гетто. Одна из них – “Лидер фун ди гетос ун лагерн” (“Песни гетто и лагерей”) – с текстами и нотами. В 1954 году погиб в авиакатастрофе.
Текст песни “Штилер, штилер, ло мир швайгн” (“Тише, тише, помолчим”) был написан Ш. Качергинским в гетто на музыку 11-летнего мальчика Алекса Волковыского, который остался жив и после войны, уехав в Израиль, стал композитором.
Текст песни “Одинокое дитя” тоже написан в гетто и посвящается маленькой еврейской девочке, спасенной семьей праведников.

Одинокое дитя
“Мамочка, мамочка, где же ты, где ты?” –
Бедная Сореле бродит по свету.
Бродит по свету на пару с бедою,
Воет и плачет, плачет и воет.
“Папочка, папа, тебя утащила
Страшная, злобная, черная сила.
Только чернее далекой той ночи
Были потухшие мамины очи”.
Бедная девочка дышит – не дышит.
Кажется, будто бы песенку слышит.
Мамину песню – напоминанье
О горе, слезах, о беде и страданье.
Тише, тише, помолчим
Тише, тише, помолчим,
Все растут могилы.
Тише, тише, не кричи,
Мой сыночек милый.
Папы рядом с нами нет,
С ним исчезло счастье.
Заслонили белый свет
Черные напасти.
Тише, тише, ты не плачь,
Милый мой сыночек.
Сеет по земле палач
Слезы днем и ночью.
Есть заборы у тюрьмы,
Берега у моря,
Только нет границ, увы,
У беды и горя.
Но надежда есть одна,
Что весна настанет,
И, как Вилия, страна
Вновь свободной станет.
И придет отец домой,
Тише, тише, милый.
Нужно только, мальчик мой,
Верить что есть силы.

...Строки, в прямом смысле слова написанные кровью, пережившие своих создателей, вырвавшиеся из застенков гетто, концлагерей, из-за колючей проволоки, из глубин тайников, победившие время и расстояния, эти строки – живые свидетельства неимоверных человеческих страданий, боли, отчаянья и невероятной силы человеческого духа – нашли нас, пронзили сердце, потрясли и перевернули душу, навсегда поселились в ней, снова и снова пробуждая память.

Алла Левина

Рисунки Израиля Басова

© журнал Мишпоха