Автор короткой прозы и поэтических подборок в литературных изданиях Беларуси и России, соавтор антологии «Современная русская поэзия Беларуси» и книги поэзии молодых литераторов Беларуси «Мы – молодые».

Автор книг: «Узкая лента», «Обожжёнными губами», «Амальгама судеб», «Невидимые птицы», «За спиной зимы», «Тёмный полёт», «Три воды», «Внутри трамвайного кольца», «Из твоего окна».

Член Союза писателей Беларуси, член Союза писателей России.

***

Пойдём, мой ангел, на прогулку.
Я покажу тебе места,
Где суматошный город гулкий
Беднее белого листа,
Где сложно мне, но жизнь проста,
Пойдём, мой ангел, на прогулку.
Пройдём знакомым переулком
До центра живота моста,
Чтоб раскрошить остатки булки
Трём жирным уткам без хвоста.
Их жизнь давно уже проста:
У них прописка в переулке.
Они забыли ветер южный,
Им под мостом всегда тепло
И улетать совсем не нужно.
И много зим так утекло
С водой, похожей на стекло,
В тот океан, что равен луже.
Но хуже, ангел мой, и уже,
Чем прорубь лет, где всем тепло,
Прожить в стеклянной луже нужной,
Где упирается крыло в стекло,
Стекло, стекло, стекло…
Мой ангел, где он, ветер южный?..

***

А знаешь, как будто и не было марта.
Взрывная сирень запоздала, ну что же...
И знаешь, апреля ведь не было тоже,
И двух полушарий настенная карта
Предельность морей чашкой кофе итожит.
И всё же зажгут свои свечи каштаны,
И гривы взъерошат зелёные клёны.
И знаешь,
подарком пусть будет влюблённым
Жасмин, распевающий белым фонтаном,
И запах черёмух густой и ядрёный...
И белые ночи в излучине слова,
В измученном сердце затеплятся даже...
И знаешь, ведь жизнь
Не даётся нам дважды,
Хоть всё повторяется снова и снова...
Но если не любишь... всё это не важно...
Единожды – жизнь,
И любовь – лишь однажды...

***

Снег
Не коснётся твоих следов,
Смех
Не останется на губах.
В снах,
Где ночь выйдет из берегов,
Сов,
Белых сов белых крыльев взмах…
Стих
Разольётся на сотни гамм,
Стих
За окном мирозданья шум.
Двум,
Разделившим мир пополам,
Путь
Млечный лёг между звёздных клумб.
Даль
Разорвётся в груди без фраз,
Сов,
Белых сов белых крыльев взмах…
Бог,
Улыбаясь, в который раз
Свет,
Белый свет принесёт в руках…

.***

Спасибо, Боженька, за всё.
Ты всё увидел, всё услышал.
Но не меня…
Знобит, трясёт…
Я всё равно иду на крышу.
Там ближе к небу
жизнь болит…
Там слижет слёз случайный ветер
следы отчаянных молитв
о тех, кто проклят
и не светел,
и тех, кто встретил,
но не смог
быть равным Богу,
хоть немного,
и тех, кто выгнал за порог,
и тех, чья скатертью дорога.
И тех, кто страстно жизнь любил,
до перерезанной аорты,
и до скольжения с перил,
там, где всё стёрто,
к чёрту, стёрто…
И на краю обычных крыш,
на миг от бездны, шаг до неба…
Хоть кто-нибудь!!!
Меня услышь!!!
Нельзя ведь жить,
как будто не был…

***

Перламутровая пуговица в небе…
Кто её пришил на фрак Вселенной?
Сын Давида, может, внук портного Ребе
С мыслью о земле благословенной?..
Таки много же торжественного вида
В платье звёздном Бога… Скрипка млела,
Ребе пел и вышивал Звезду Давида
На жилетке синей ниткой смело.
Напевая в тихой грусти, как ни странно,
Он уже не плакал безотрадно…
Звёзды Ребе над землёй обетованной
Платье Бога делали нарядным…

***

Какая маленькая жизнь –
Когда ты никому не нужен.
И отмеряет этажи
Лишь тишина – твой гость на ужин.
Какая маленькая смерть –
Всё потерять, что было светом,
Успеть обнять, но не посметь
Ни жить, ни вспоминать об этом.
А жизнь несёт… или бежит…
Как повезёт… но чтоб не хуже…
Какая маленькая жизнь –
Когда ты никому не нужен…

***

В узоре веера китайского соломкой,
В тени под шторой,
от дневного света ломкой,
И в ссоре тихой паучков на нити тонкой –
Зачем меня придумывать? Я есть.
В ресницах трав
под утро тёплыми слезами,
В дожде – рассыпанным драже –
оконной раме,
И в одноглазом лунном небе вечерами –
Зачем меня придумывать? Я есть.
Я есть в горошинах душистых у мимозы,
И в первом мутном соке плачущей берёзы,
И в детском страхе,
когда в небе бродят грозы, –
Зачем меня придумывать? Я есть.
В последней новости сороки на каштане,
В булавке маленькой – от сглаза –
на кармане,
И в чётных розах – на могиле моей мамы –
Зачем меня придумывать? Я есть.
В глазах стрекоз –
остекленевшим перламутром,
В рисунках детских – где всё просто –
о премудром,
И в аромате кофе с пенкой ранним утром –
Зачем меня придумывать? Я есть.
Я есть в огне
зажжённых свечек поминальных,
В изюме булочек украшенных пасхальных,
В витринах города,
холодных и зеркальных –
Зачем меня придумывать? Я есть.
Я есть во всём. И, к сожалению, в обмане.
В заветах Библии, советами в Коране,
Я есть
в придуманной мне жизни на экране,
Я есть в придуманной мне вере на аркане,
И в капле яда, растворённого в стакане, –
Меня зачем придумывать? Я есть.

***

Спаси меня своим звонком.
Спроси пустяк, простую мелочь.
И притворись, что не знаком
С моей зимой… Какая смелость –
Не умереть от «не вдвоём»,
От «не люблю» и «не бывает».
Так овдовевший водоём
Русалок новых зазывает,
Манит блестящим поплавком
И не гнушается наживой…
Спаси меня своим звонком.
Спроси пустяк: зачем мы живы?..

***

Я вымолю тебя у тихой осени,
Той, что дожди в глазах твоих оставила.
И у туманов сизых с редкой просинью,
Назло и вопреки дичайшим правилам
Привычности судьбы и ей покорности.
Я вымолю тебя, мне просто некогда:
Сплошная суматоха иллюзорности.
Но от неё сбежать мне просто некуда.
А хочется – к тебе. Не на минуточку,
Когда слепая страсть телами властвует
И циферблат цинично-круглосуточный
Под утро незнакомцем дальше странствует.
И мы, случайно близкие прохожие,
Бежим, теряя голову в рутинности,
Дорогами, все на одну похожими,
Как бег на месте – глупый до противности.
Давай оставим подвиг непреложности
Вселенского закона бессердечности.
Я вымолю тебя у невозможности,
И осени души, и даже вечности…

***

Стеклянные бабочки на подоконнике
И оловянных солдатиков битвы…
А в снах окаянных Любовь, не по сонникам,
Жарко и страстно танцует на бритвах,
На углях горящих, на стёклах и лезвиях…
Вдребезги крылья стеклянные, в клочья.
Для войска потешного боль – бесполезная.
Сердцу живому чем в силах помочь я?
В потешных сраженьях
Любовь – как скиталица.
Нет ей ни дома, ни места, ни сердца…
Душа без Любви не живёт –
Просто старится…
Бей же все стёкла!
Чтоб дать ей согреться!