***

Чужая речь! Ты – колдовство и сила,
Ты – таинство, чарующее слух.
Ты признаком значенья наделила
Детей трехлетних и седых старух.

Они – тобой, а ты владеешь мною,
Как сладостно тебя не понимать,
И за тобой, как за глухой стеною,
Высокий мир и дух воображать!

 

***

Дай с тобою насидеться
рядышком в тени оливы,
дай в глаза твои вглядеться ─
до чего ж они красивы!

Дай твои погладить руки ─
до чего ж они прекрасны!
Голоса запомнить звуки,
чтобы грели в день ненастный.

Дай с тобой наговориться,
дай тобой налюбоваться ─
ведь ничто не повторится
и никак не может статься.

Горькой дай слезе неслышно
на губах застынуть солью ─
вышло всё лишь так, как вышло.
Память в сердце ─ острой болью.

Дай с тобой наобниматься,
позабыв о плене тлена.
Дай с тобою попрощаться
на краю глухой вселенной.

***

Мне дали тайм-аут. Я праздную лень,
Вбираю в себя ароматы и звуки.
И жгучее солнце, и нежная тень
Как будто бы взяли меня на поруки.

Мне дали тайм-аут. Я вольно дышу,
Волну провожаю одну за другою
Блуждающим взглядом и мысли крошу,
И чувства гашу, наслаждаясь покоем.

Я просто смотрю на восход и закат
И ветру лицо подставляю, не споря.
Я знаю, что скоро уеду назад
С моим багажом неизбывного горя.

С моим багажом – грузом прожитых лет,
С моим багажом старых дружб и участья,
С моим багажом прежних болей и бед,
С моим багажом – тщетным поиском счастья.

 

***

Проиграна пьеса почти до конца,
Легато, крещендо, стаккато...
Один-два аккорда, одно-два словца –
А после бесшумною тенью с крыльца
Метнуться в объятья заката.
И облачком в небе загадочном плыть,
Ложиться на травы росою,
Дождем проливаться, прохладу дарить,
Быть всем, чем угодно, но только не быть,
Не быть уже больше собою.
А то, что свершилось, быльем поросло,
Ведь память имеет границы...
И парус порвался, и весла снесло,
Но если бы даже и было весло,
Назад уже не воротиться.
Один-два аккорда, одно-два словца...
Да так ли все мнилось когда-то?
Но сыграна пьеса почти до конца,
И маски актеры снимают с лица...
Легато, крещендо, стаккато...

 

***

I

Магазинчики, лавчонки,
деревянные мостки,
И бежит, бежит девчонка
тротуаром вдоль реки
Той, которой нет в помине,
Той, которой след простыл,
Лишь ее струится имя
По сплетенью вен и жил.
Немига...
Не – мига...
Нет мига!

II

Ни мига, ни мгновенья – не мигая,
Ни выдоха, ни вдоха – не дыша,
Беспамятство из памяти стирая,
Подранком в теле мечется душа.
В одну и ту же возможно ль реку
Дважды ступить одному человеку?
Но нет Немиги,
И нет ответа.
Лишь миг за мигом –
Бесследно в Лету.
Нет мига... Немига...

III

А сердце по ребрам – удар за ударом,
А ночь духотою, бессонным кошмаром,
И где-то на грани полнейшего сдвига
Одно только слово: Немига, Немига.
Вернуться к истоку, вернуться в начало
Я тоже пыталась, дорогу искала.
Казалось, вот-вот, не хватает лишь мига,
Мгновения, шага... Немига, Немига...

 

***

Нужно, чтобы все сошлось:
Час бессонного страдания,
Мысль о том, что не сбылось,
И о том, что в предстоянии,
Зарождающийся день –
Сколько их еще отпущено? –
Шелохнувшаяся тень
Шторы, на окно опущенной.
Предрассветной птицы звук –
То ли вскрик, а то ли пение,
Абажура четкий круг
И его же отражение.

Лужи – память о дожде,
Листьев зябкое дрожание
И разлитое везде
Нетерпенье ожидания,
Чтоб в раскрытой наугад
Книге строчка откровения
Выстрелила вдруг впопад,
Потрясая совпадением.
И созвучная с душой
Той же силы, той же слабости,
Позабывшую покой
Одарила горькой радостью.

 

Как случилось

Как случилось, как произошло –
Все, о чем не думалось когда-то,
Неотступно вслед за нами шло,
Поджидая только нужной даты.

Как мы проворонили ее,
Как не ощутили приближенья,
Слишком углубленные в свое
Состоянье самоутвержденья?

Не оригинальные ничуть,
До чего ж наивно полагали,
Что иной нам предназначен путь –
Долгий, без прощаний и печали.

Время, ты зачем несешься вскачь?
Сколько нам осталось поворотов?
Но в ответ лишь только ветра плач
Да дождя простуженная нота...

 

***

Застыл мольберт, и холст покрылся пылью.
Но серый он, и пыли не видать.
Засохшая палитра и кровать –
Свидетели бессонного бессилья,
Когда не поднимается рука
Коснуться кистью пламенного цвета
И перенесть на холст цветенье лета,
Уже преображенного слегка
Предчувствием движения назад
Туда, где снова день короче ночи.
Ум протестует, и душа не хочет,
И осени примет страшится взгляд.
Перебродить, как юное вино,
Переболеть, как детскою ветрянкой,
Затем, чтоб вдруг, проснувшись спозаранку,
Забыть о том, что всё предрешено.
И пыль смахнуть, и краски размочить,
И внутренне дрожа от нетерпенья,
Вновь испытать восторг и вдохновенье,
Как если б только начинали жить...