Начало девяностых годов теперь уже прошлого века. В моде толстые русские журналы: «Новый мир». «Дружба народов», «Октябрь», «Иностранная литература» и другие. Журналов было много. В Беларуси мой друг тоже задумал издавать «толстый» журнал. У него был газетный бизнес – вокзальное чтиво. Хотелось в интеллектуальном плане на несколько ступенек шагнуть вверх. Он позвонил, мы встретились и у нас состоялся разговор. Остались довольны встречей. А потом начали сводить дебет с кредитом. Тираж должен был быть не меньше тридцати тысяч. Чувствовал, что это нереально и дипломатично сказал: «Я подумаю».
В этот же день совершенно случайно встретился с Леонидом Менделевичем Левиным, архитектором, лауреатом Ленинской премии, тогда он был председателем Белорусского Союза еврейских общин и организаций. Разговорились.
«Зачем тебе это рискованное дело? Лучше начинай делать наш журнал – про белорусских евреев, – предложил он. – Чем можем – поможем»
Материалы для первого номера собрались буквально за пару недель. Тогда у многих пишущих они лежали в столе и ждали своего времени. Но чтобы издать журнал нужны были деньги. Я стал ходить по кабинетам, встречался с разными людьми. Мне казалось, что на «золотой» унитаз они готовы были дать деньги. Но на журнал… И, хотя в то время люди ещё активно читали, журнал денежные люди в разряд серьёзных проектов не относили.
Пришёл к витебскому раввину. Тогда им был Мордехай Эшель, приехавший на работу из Израиля. По-русски он разговаривал плохо, читал и писал – с большим трудом. Сначала я объяснял ему что такое журнал, и почему его надо издавать, чем он будет важен. Мои аргументы были такие: семьи разбросало по всему миру. Журнал будет объединяющим центром. Никакой политики. Ностальгия, желание не терять связи. Назовём журнал «Мишпоха» – «Семья».
Раввин согласно кивал головой, спросил: «Сколько я хочу?». Потом сказал: «Завтра поговорим». Я понял, почему он откладывает решение – надо было поговорить с женой, получить её добро. Назавтра раввин спросил: «Кто будет главным в этом журнале?» Я ответил: «Редколлегия». «Я буду членом этой редколлегии», – раввин не спрашивал, а утверждал. «Но ты не умеешь читать по-русски? – сказал я. – Как ты можешь быть в редколлегии?». «Не важно. – ответил раввин. – Моя фамилия должна быть». Я понял, если хочу получить какие-то деньги, надо соглашаться!
Мордехай Эшель поднял ногу и совершенно цирковым жестом достал из носка несколько долларовых бумажек.
Деньги небольшие, но всё же… Это был мой первый урок на должности редактора: многое в жизни держится на компромиссах, только не стоит ими увлекаться.
Первый номер журнала был скромным – небольшого формата, на жёлтоватой газетной бумаге. Насколько хватило денег…
В работе над ним мне очень помогли историк Михаил Рывкин, журналист и краевед Аркадий Подлипский и поэт, переводчик Давид Симанович.
Давид Симанович старался помогать журналу до самой кончины в 2014 году. Он не только писал материалы – чаще всего это были стихотворные эссе о своих друзьях, приносил подборки собственных стихов и переводы стихов с идиша, и что, наверное, очень важно, рассказывал о журнале на встречах литераторов, если видел у кого-то рассказы, стихи, очерки, интересные для нашего журнала, советовал их присылать в редакцию.
В год двадцатилетия аварии на Чернобыльской атомной станции на праздник Ханука с программой «Мишпоха» зажигает свечи» мы поехали по городкам Чернобыльской зоны. Там ещё сохранялись небольшие еврейские общины. Я рассказывал о журнале, Симанович читал стихи. Принимали нас хорошо. В чьём-то доме собирались все евреи местечка и обязательно был накрытый стол. Кстати, там я впервые попробовал полесский цимес – цимес с галушками. Но особенно тепло принимали на родине Давида Симановича в Наровле. Встреча была в районной библиотеке. Полный зал, люди в проходах и все хотели пожать руку земляку. После смерти поэта Наровлянская районная централизованная библиотечная система стала называться имени Давида Симановича.
В редакции работали Аркадий Шульман, Александр Фрумин, Марина Розина и Людмила Пасютина. Нам помогал художник Борис Хесин. Мы на ходу осваивали и издательские, и полиграфические дела.
«Сейчас я понимаю, особенно живя в Израиле, что мишпоха – это очень большая сила, – рассказывает Александр Фрумин. – Здесь мишпоха открывает многие двери. Если узнают, что ты член какой-то мишпохи, то многие вопросы решаются проще, а тогда 30 лет назад всё было для меня очень незнакомо, так сложилась жизнь, что я был очень далёк от еврейства, от еврейской жизни, хотя прекрасно понимал, что я – еврей, и многие окружающие не давали мне об этом забыть. Я решил в это дело ввязаться. Для меня было интересно, я рассчитывал узнать что-то новое. И во-вторых, издавать журнал для меня тоже было очень новое дело.
Сделали первый номер журнала, и он получился довольно хорошим, получил хорошие отклики. Всё пошло развиваться. Со временем был изменён формат журнала, он стал большим, лучше печататься, появились цветные вкладыши. Происходило некое развитие и это тоже интересно.
Хочу сказать спасибо всем, кто мне лично и журналу помогал. Это художник Борис Хесин, который много сделал, чтобы журнал был красивым. Хочу поблагодарить Сергея Никонорова, который давал практические советы по поводу верстки, Диму Синявского, который много лет тоже помогал в издании журнала, чтобы с технической точки зрения было сделано правильно».
После выхода первого номера «Мишпохи» в Минске состоялась небольшая встреч его авторов и читателей. Будем считать, что это была первая презентация журнала.
Сколько их состоялось с того времени я пытался подсчитать, но безрезультатно – всего не вспомнишь. На той самой встрече Леонид Левин, взяв в руки первый выпуск «Мишпохи» сказал, что можно помечтать о том, что когда-нибудь выйдет пятый номер. Сегодня мы близки к пятидесятому номеру. То есть десять раз по пять.
По-моему, это была идея Сола Шульмана. Писатель, с биографией, которая сама напрашивается в книгу. Когда-то был один из тех, кто вместе с Владимиром Шнейдеровым (если кто-то его ещё помнит), основал на Центральном телевидении «Клуб кинопутешественников». В конце своей жизни Сол на австралийском телевидении, где жил последние десятилетия, вёл передачи «Великий океан», которые чем-то напоминали «Клуб кинопутешественников».
Вместе с Солом мы были на бобруйском еврейском кладбище, у могилы его мамы. В Бобруйске, куда Сол последние годы приезжал отдыхать в санаторий, он узнал свой страшный диагноз.
Автор многих книг, сценариев – о нём можно рассказывать много. Сол как-то сказал: «А почему бы не сделать книгу “Шульманы под одной обложкой”? Нас же много по миру».
Действительно, Шульман – одна из самых распространённых еврейских фамилий. Человек из синагоги. Сколько было местечек, и в каждом по несколько синагог, столько теоретически могло быть Шульманов – синагогальных служек.
Я стал собирать материалы о своих однофамильцах, а, возможно, и родственников. Мы плохо знаем свои родословные. Познакомился с питерской художницей Лией Шульман. У неё очаровательные работы по стеклу. Графику (наброски к этим работам) мы публиковали в журнале. Публиковали её стихографику.
Рассказывает Лия Шульман, автор эмблемы журнала «Мишпоха».
«У меня пишутся стихи вместе с картинками. Первая моя стихографика “Имя твоё корни прошлого” появилась в журнале “Мишпоха” в 1999 году. Написалось это после первой моей поездки в Израиль. Тогда все мои новые старые знакомые стали мне завидовать – какие твои умные родители, они назвали тебя так, что тебе даже не надо менять имя, как делаем мы все.
Меня звали Лия. Но я вспомнила, что в детстве меня бабушка с дедушкой звали Лея.
От древней Леи идёт моё имя. Я приехала домой, мне захотелось написать стихотворение. Оно начало писаться и рисоваться, как обычно.
Я дала свою картинку – и это стало моей первой в жизни публикацией. Проект вела Марина Сорокина. Она на каком-то мероприятии познакомила меня с Аркадием Шульманом. Узнала, что он собирает всех Шульманов под своё крыло и переслала эту картинку ему. Таким образом картинка из этой стихографики стала эмблемой журнала «Мишпоха».
Кто-то считает наш журнал местечковым. И хотя нередко слово «местечковый» говорят с оттенком иронии, мы сознательно, особенно первое время, делали в журнале акцент на местечках. Истории, воспоминания, местечковые майсы…
Искали то, что всех объединяет. Почти все мы, кто в первом, кто в пятом поколении, выходцы из местечек Черты оседлости. Правда, далеко не все об этом знают, и редко кто вспоминает.
Однажды получили письмо из США от студента одного из университетов. Он писал, что собирает материалы о своей семье для научной работы. Сейчас многие заинтересовались этой темой. Не можем ли мы ему помочь? Он точно знает, что его прадедушка из местечка, которое находилось между Киевом и Вильно. Представляете, сколько штетлов было на этом пути?
Каждое лето устраивали экспедиции по небольшим городкам – бывшим местечкам. Записывали воспоминания, фотографировали то, что ещё оставалось. Потом были публикации «Километры еврейской истории». Проходит время и почти не остаётся тех, кто бы мог о чём-то рассказать. А интереса к этой теме меньше не становится.
Недавно на Республиканской книжной выставке была на стенде наша книга «Время собирать камни. Евреи местечка Яновичи». Хорошо издана, красивая обложка. Конечно, это сыграло свою роль, но интересовала тема. Около стенда всё время были люди…
Рассказывает Михаил Володин. Известен в первую очередь «Минскими историйками», которые мы публикуем. Городской писатель. Но в разговоре с нами говорил о местечках.
«Хочу сказать, что «Мишпоха» делает удивительное дело. Создавая материалы о местечках, говоря о прошлом, рассказывая о евреях, которые сделали свою литературу в Беларуси, рассказывая о театре еврейском, рассказывая об актёрах и художниках, «Мишпоха» поднимает из небытия многих лет, знания того, что происходило в Беларуси. Белорусы очень много взяли от евреев, впрочем, как и евреи, жившие здесь от белорусов.
«Мишпоха» занимается возрождением того, что было. Важно, что если кто-нибудь когда-нибудь возьмётся возрождать здесь еврейскую культуру, то фундамент этого заложен «Мишпохой».
Приезжая в большие и маленькие города, встречаясь с людьми, особенно с теми, кого вижу в первый раз, часто слышу: «С какого города приехали? Как там у вас дела?». Через пару минут я понимаю. Что они уверены – я приехал из Израиля.
На фестивале белорусской драматургии в 2022 году была показана пьеса, написанная мной в соавторстве с Яном Карпинским, «Песя и Янко». Прошла очень хорошо. Взяв главный приз за драматургию.
Члены жюри спрашивали у Майи Казакевич, с которыми она вместе ехала из Могилёва в Бобруйск, кто авторы пьесы? Поскольку Майя сейчас живёт в Израиле, они были уверены, что Майя должна это знать. Раз еврейская тема – значит авторы из Израиля.
Всегда с улыбкой слушая об этом. Но, на всякий случай, уточняю: «Родился и живу в Беларуси». Хотя в Израиле бываю часто, раньше – чаще, там мои родственники, друзья. И журнал тесно связан с Израилем. По-другому и быть не может.
Рассказывает писатель, драматург, организатор фестивалей и мой давний друг Аркадий Крумер:
«Знаю журнал 30 лет. Но если попытаться придумать название другое, то ничего не получится. Потому что журнал действительно стал мишпохой для многих авторов, в том числе и для авторов из Израиля. Журнал – это то место, где собираются люди с похожими интересами, увлечениями, желанием рассказать больше, рассказать обо всех, у кого еврейские корни. Очень много есть людей незаслуженно забытых и вот, мне кажется, благодаря журналу «Мишпоха», эти имена вновь ожили. И люди помнят их. Мы знаем, что это очень важно, хранить память об ушедших.
Мне приятно, что журнал делает мой друг – Аркадий Шульман. Он приезжал с журналом в Израиль. Мы проводили творческие встречи во многих городах, объездили страну. И был ощущение, что журнал этот нужен людям.
В этом журнале публиковались мои нынешние соотечественники, люди с именами: Саша Каневский, Игорь Губерман, Анатолий Алексин, Леонид Финкель, к сожалению, недавно ушедший из жизни. Аркадий сделал про него материал. Известный пушкинист, Финкель делал нам экскурсию по музею, совсем крошечному, но который вместил столько любви к языку, к поэзии, к литературе.
Журнал помогает людям найти друг друга. Двадцатый век разбросал родственников и друзей по всему миру. И двадцать первый век не отстает в этом.
К нам приходит много писем. Помогите, помогите… Есть хорошие результаты. Благодаря бумажной версии журнала, и, конечно, благодаря интернету. Был опубликован материал о поэте, переводчике Самуиле Маршаке – дедушка которого Гительсон был казенным раввином в Витебске. Спустя несколько лет получаем письмо: «Живу в Риге, правнук раввина Гительсона, как связаться с моими родственниками?»
Мой друг, знаток архивов, профессор Дмитрий Широчин нашёл своих родственников в Новой Зеландии. Далековато…
Я писал книгу и почти три года искал человека, который в Холокост во время расстрела чудом спасся в Сураже (под Витебском). Нашёл, к сожалению, не его, а дочь. Они жили в соседнем со мной доме…
На днях получил очередное письмо из Израиля. «У Вас публиковался Дмитрий Прусс. Он писал про Городок. Я тоже Прусс, мои дедушки, бабушки из Городка. Мы – родственники. Дайте его адрес».
Людям важнее узнать, что у них есть родственники, написать по интернету пару писем, обменяться фотографиями, чем встретиться.
Рассказывает председатель Белорусского Союза еврейских организаций и общин Олег Рогатников.
«У журнала «Мишпоха» есть важная социальная функция. Он объединяет людей, помогает их находить, это важно в еврейской жизни, где много потерявшихся в силу разных обстоятельств.
Я хочу поделиться своей личной историей. Около пяти лет назад в редакцию журнала пришло электронное письмо, в котором человек искал информацию о своём отце. Письмо было из российской глубинки. В нём говорилось, что этот мужчина до Великой Отечественной войны жил в Витебске и хотел бы узнать побольше о своём отце. Так уж вышло, что отец этого человека, мой дедушка Израиль Моисеевич, он из Варшавы, до войны жил в Витебске, и ушёл на фронт.
После войны его следы потерялись, и моя бабушка его больше никогда не видела и не знала, как сложилась его судьба.
Даже предполагала, что он погиб на войне. Как оказалось, судьба его закинула на другие территории, у него там была семья, шестеро детей. И моя мама нашла братьев и сестёр по отцу, большую новую семью, о которой вообще ничего не знала.
И это благодаря журналу «Мишпоха».
У «Мишпохи» за тридцать лет появилось более 600 авторов. Некоторые публиковались только однажды, некоторые стали постоянными авторами. Самому юному было чуть больше четырёх лет, родители предали его рисунки и записанную за ним сказку. А самому возрастному – больше ста. В Витебске жил врач Левин. Он писал стихи, воспоминания (ему было о чём вспомнить). И меня попросили зайти к нему домой, посмотреть рукописи, поговорить). Послевоенный сталинский дом, четвёртый этаж. Дверь открыла дочь Левина, услышав моё дыхание, сказала: «Папа сам ходит в магазин каждый день». «Есть необходимость?» – спросил я. «Есть его желание», – ответила она. Левин усадил меня за письменный стол и сказал: «Почитайте». Он дал мне с десяток листов плотно исписанных чернильной ручкой. Представляете почерк человека всю жизнь проработавшего врачом, а в детстве, учившегося в еврейской школе, где писали на идиш справа-налево? Я пытался прочитать, потом одел очки. Он дотронулся пальцами до моего плеча: «Сколько Вам лет?» – спросил Левин. На тот момент было около шестидесяти пяти. «Снимите немедленно очки», – возмутился Левин. Дай Бог всем нашим читателям такого долголетия. К столетию Семёна Борисовича Левина вышел первый сборник его литературных произведений.
География наших авторов от Канады до Новой Зеландии, от Австралии до Финляндии. Конечно, всему виной интернет, наш журнальный сайт, который активно читают по всему миру.
В доинтернетовскую эпоху произошёл один забавный случай. Получаем письмо из Южно-Африканской Республики. Корреспондент знакомый ещё по Витебску. Но откуда он узнал про журнал? Оказывается, получил посылку от брата из Израиля. Тот решил ему выслать семейную реликвию – вазу, которая принадлежала ещё бабушке с дедушкой. Чтобы она не разбилась её надо было хорошо запаковать. И для этой цели пригодились листы журнала «Мишпоха». Его разорвали, часть листов запихали внутрь вазы, остальными её обернули. Ваза благополучно дошла до адресатов. В Южно-Африканской Республике её распаковали, увидели страницы журнала, разгладили их, прочитали и… заинтересовались. Так у «Мишпохи» появились читатели из Южно-Африканской Республики.
Но, безусловно, большинство наших авторов живёт в Беларуси.
Рассказывает Галина Левина, архитектор, лауреат Государственной премии Беларуси, автор журнала «Мишпоха».
«30 лет – столько времени живёт журнал «Мишпоха». Это большая история, для каждого из нас. И, конечно, вспоминаешь первые моменты, когда с трепетом отдавала Вам свои рукописи, машинописи и благодарю Вас за Ваше терпеливое и мудрое восприятие тех текстов, которые я писала. Я вспоминаю, что одна из публикаций была посвящена архитекторам, которые проектировали синагоги и не только синагоги, но и другие еврейские здания в уже более поздний период.
Я помню, как моя мама Наталья Афанасьева, делала всё, чтобы вышла публикация о художнике Борисе Малкине. Она вела очень долгие разговоры с его дочерью. Сейчас по прошествии стольких лет с момента выхода этой публикации она становится одной единственной, к которой обращаются исследователи творчества Бориса Малкина. Статья была написана дочерью художника, которая дружила и училась с моей мамой в одной школе.
«Мишпоха» для нашей семьи стал семейным журналом, потому что в нём публиковались статьи каждого члена семьи Левиных.
Мой отец Леонид Менделевич Левин – его можно найти на страницах Вашего журнала. Есть те его статьи, к которым я сама обращаюсь. Например, «Сколько стоят жизни 800 тысяч убитых евреев?» Это, на мой взгляд знаковая публикация, которая представлена в журнале «Мишпоха».
«Что для меня «Мишпоха»? – рассказывает постоянный автор журнала Семён Шойхет – Благодаря этому журналу, я начал писать. Это было давно, лет двадцать, может быть, двадцать пять лет назад.
Мы встретились с Шульманом в городе. Он начал рассказывать о своём журнале и хорошее, и о проблемах, без проблем ничего не бывает. Я у него спросил: «Чем я могу помочь?». Шульман мне сказал: «Напиши, что-нибудь». «О чём ты говоришь? У меня в школе по сочинению максимум что было – тройка». «Это не важно. Ты – напиши». «О чём писать?». «Ты же ездишь по командировкам, у тебя какие-то приключения там происходят. Ты ходишь в горы». И тут я вспомнил, был такой случай на Алтае, когда мы сняли в ущелье с 400 метров детей из Барнаула. Которые туда в непогоду случайно забрели.
Сел – написал. Потом, смотрю, вроде получается. Написал, переписал еще раз и получилось. Править не надо. С тех пор я пишу».
На встречах с читателями, на презентациях новых номеров журнала, а они регулярно проходят во всех еврейских общинах Беларуси, в России, Израиле, странах Прибалтики, Германии мы рассказываем об авторах журнала, показываем их видеоприветствия. Много заслуженных слов сказано о Борисе Роланде, Науме Цыписе, Гирше Релесе, Александре Драгохрусте, Эфроиме Сивеле, Дина Рубиной, Анатолии Алексине, Игоре Губермане, Леониде Финкеле и других
Роланд Букенгольц, его знают под псевдонимом Борис Роланд. Автор с самых первых номеров. Более того, приезжая в Минск, я останавливался обычно у него на квартире. На его небольшой кухоньке мы сидели до трёх-четырёх ночи, пока не слипались глаза, и обсуждали каким должен быть журнал. А назавтра он знакомил меня с минскими писателями, они считали себя мэтрами (имели на это право) и ко мне, и к журналу поначалу относились не очень серьёзно. У каждого из них было много предложений, замечаний. Михаил Герчик, Семён Букчин… Я выслушивал, молча кивал головой… Наум Цыпис, однажды сказал: «Он пришёл за Вашими рассказами, а не советами…». Хотя советы были очень ценные. Помню слова Владимира Мехова. Он хорошо знал моего отца. Возвращаясь с презентации Владимир Львович сказал: «Какие у Лева выросли сыновья!..» Для меня это была высшая оценка. С Роландом я впервые попал на квартиру к Вениамину Айзенштадту. Гению! В этом слове нет преувеличения. Человеку очень сложной судьбы. Он буквально, утопал в старом кресле, в комнате, заваленной книгами, перевязанными папками с рукописями. Говорил очень тихо. Я записал с ним почти часовое интервью. А когда в тот же вечер решил снять с диктофона его голос, увидел (услышал), что записи нет. У меня был очень большой стаж работы с диктофонами, но такое случилось впервые. Роланд сказал, что это мистика. У кого-то из его знакомых тоже по техническим причинам не получилось записать интервью с Вениамином Айзенштадтом. Я восстанавливал его по памяти. До сих пор помню его слова, сказанные на прощание: «“Мишпоха” – это мой журнал». Вероятно, с тех пор и появился слоган нашего журнала, который сегодня постоянно сопровождает его: «Мишпоха» – это Ваш журнал!».
С Михаилом Шульманом (в литературе его знают, как Михаила Шумова), я познакомился во время своего первого редакторского приезда в Могилёв. Первый номер ещё не вышел, мы только готовили его, собирали материалы. Михаил был в тот время председателем Могилёвской еврейской общины. Его уговорили на короткое время занять эту должность. «Вы, человек известный, Вас знают…» и т.д. Михаил Иосифович согласился, потом пошли, как это обычно бывает, разные разговоры, и Шульман сложил с себя обязанности. Мы ездили на его «Запорожце» (если не ошибаюсь), который ему выдали как инвалиду войны, по городу, были в еврейском детском садике, встречались с людьми. Договорились о материалах для журнала. Следующая встреча была в Минске. Он шёл к Науму Кислику и позвал меня с собой. «Попроси у него стихи для журнала», – сказал Шульман. Кислик прислал, буквально, через неделю стихи для первого номера. Считаю его лучшим поэтом в Беларуси. Мы сидели за письменным столом. Наум приставил стремянку к книжной полке и достал с верхнего ряда, стоявшую за книгами бутылку водки. Больше к теме журнала не возвращались, только на прощание он сказал: «Смотри, не обожгись с журналом». Прошедший войну и все остальные годы, которые были, как минные поля, он знал о чём говорил.
Михаил Иосифович собирался в Америку, там жили его родственники. Мы попрощались. И вдруг от него звонок. «Жена умерла», – сказал он. Я знал, что она из Витебска. «Передай тем, кто её знал». Потом из Америки Михаил Иосифович присылал чудесные рассказы. Я написал про него очерк. Однажды, он прислал вместо своего рассказа – рассказ сына. Он печатался под псевдонимом Шуля-Табиб. Воевал в Афганистане. Отсюда и псевдоним. Табиб в переводе с пуштунского – лекарь. Был ранен в ногу. Потом Чернобыльская зона. Она по полной программе его задела. Сложные семейные драмы. От одиночества после развода, до четырех детей. Двое своих, которые приехали к нему, и двое – второй жены. Опубликовали прекрасный рассказ Шуля-Табиба «Еврейское такси». В Америке он работал таксистом.
Вспоминая слова Шолом-Алейхема «Зачем писать романы, когда сама жизнь – роман».
От Михаила Шульмана о нашем журнале узнал Марат Баскин, один из самых публикуемых наших авторов. Причём узнал ни где-нибудь, а в вагоне нью-йоркского метро. Случайно два еврея, два белорусских писателя встретились, поговорили несколько минут, и вот уже лет пятнадцать почти в каждом номере «Мишпохи» рассказы Марата Баскина. На презентациях нашего журнала, как только называю фамилию Марата, кто-то из зала обязательно спрашивает про «Кулинарный роман». Марат Баскин по памяти записал рецепты еврейских блюд, которые готовила в Краснополье, где прошло его детство, бабушка. Записал очень вкусно. Читаешь и слюнки текут. Мы опубликовали некоторые из этих рассказов в журнале, на нашем интернет сайте. А книга, которая давно, обязана была выйти, так и осталась в рукописи из-за манипуляций издательства, которому Марат доверил книгу.
Из того, первого поколения авторов нашего журнала иногда напоминает о себе профессор, историк Эммануил Иоффе, прозаик, журналист из небольшого городка Глуск Наум Сандомирский, в постоянном контакте я с прекрасными поэтессами Аллой Левиной, Лизой Полеес из Минска.
После выхода десятого номера журнала «Мишпоха» мы собрались в витебском кафе «Солнышко». Компания, как и положено в таких случаях была очень дружелюбная и не совсем трезвая. Мне постоянно задавали вопрос: «Сколько продержится журнал? Этот вопрос мне задают и сейчас, спустя двадцать лет.
Пришло другое поколение и авторов, и читателей. Они или моложе, или позже узнали о нашем журнале. Живут в разных городах и странах, но их родословные, или их очерки, рассказы связаны с Беларусью, и это наша мишпоха.
Постоянными авторами стали режиссёр Владимир Орлов, Зинаида Вильрицкая, Владимир Бернштам.
Рассказывает поэт, публицист Наталья Лайдинен. Она из Карелии, и часто бывает там. Училась в Московском государственном институте международных отношений, живёт в Москве. Постоянный автор нашего журнала.
«Для меня сотрудничество с журналом «Мишпоха» имеет особенное значение. Когда-то в Витебской области жила многочисленная семья моего прапрадеда по отцовской линии Малахова Урика.
В 1941 году в боях под Витебском пропал без вести брат моей бабушки по маме Михаил Пешков.
Журнал «Мишпоха» осуществляет колоссальную работу по сохранению еврейской истории, культуры, традиций, изучению еврейских корней и семейных связей.
Огромное спасибо творческому коллективу и всем авторам журнала за эту благородную работу. Я радуюсь и горжусь многолетним творческим сотрудничеством с Международным журналом «Мишпоха», который по-настоящему объединяет людей в разных странах.
Еврейская радость: и посреди
Всех испытаний – надеяться твёрдо,
Верить, что лучшие дни впереди,
В мире звучать неумолчным аккордом.
Гляньте бодрей! Коль сгущается тьма,
Сами становимся голосом, светом
И озаряем сердца и дома…
Божьей любви не бывать под запретом.
Борис Шапиро-Тулин живёт в Москве. Поэт, прозаик, драматург, как сейчас модно говорить, медийный человек – вёл на московских телевизионных каналах, популярные передачи. Сам из Бобруйска. А Бобруйск – это навсегда. Он где-то глубоко-глубоко остаётся в душе человека. С этим городом наш журнал связан крепко. Обязательные презентации, частые публикации бобруйских авторов. К сожалению, многое у этого города в прошлом. У нас в Бобруйске «свой» человек – Майя Казакевич. Многое делалось при её активном участие. Сейчас Майя живёт в Израиле, но по-прежнему многое делает для нас в Бобруйске.
Рассказывает Борис Шапиро-Тулин:
«Душа моя обожжена.
Спешу с надеждой в дом родительский,
не в тот, где в нынешней обители
тоска с достатком пополам,
а в тот, где ангелы-хранители
ещё витали по углам,
где две железные кровати,
дубовый стол, диван, комод
да накрахмаленная скатерть
живописали наш комфорт,
где на единственном окошке
стояли празднично цветы,
где слаще жареной картошки
на свете не было еды,
где с прошлой елки на полатях
игрушки ждали новый срок,
а мама бархатное платье
до лучших дней хранила впрок,
где по утрам топили печку
и где невиданной красы
терзали маятником вечность
в углу трофейные часы…
Туда, годами путь отмеряв,
я возвращаюсь, я бегу…
Чужая женщина за дверью
спросила строго: – Вы к кому?
Вот эта виртуальная чужая женщина, которая стояла за дверью, как бы отсекла меня от моего прошлого. Не открыла мне дверь. И это продолжалось несколько лет.
И тут произошло небольшое чудо. Как-то совершенно случайно мне в руки попался журнал «Мишпоха». Я открыл обложку и снова оказался в своём детстве. В том городе, в котором я жил, в том доме, где мы топили печь, услышал голоса свои х родных, близких, которых уже нет, они были во плоти и крови, и это было удивительно, это было чудо. И тут случилось еще одно чудо – Аркадий Шульман нашёл мои опусы в интернете и пригласил меня стать автором журнала «Мишпоха». Я стал членом этой семьи. В одном из последних номеров «Мишпохи» был опубликован отрывок из моей книги «Такая короткая вечность». Отрывок назывался «Соломон – мудрейший из мудрейших». У Соломона много крылатых выражений. И одно из них звучит так «Пока мы живы – мы бессмертны». И я бы хотел отнести это выражение сегодня к журналу «Мишпоха». «Пока жив журнал «Мишпоха» – мы его авторы бессмертны.
«Мишпоха» – журнал Белорусского Союза еврейских общин и организаций. Мы пишем о еврейских страницах в истории Беларуси, о городах и местечках, о тех, кто родился или жил здесь, об их семьях. Посмотришь любую еврейскую биографию, на какой-то странице обязательно увидишь название наших городов и местечек. Есть о чём писать, есть для кого писать, есть кому писать! Живём и будем жить!
Слово председателю Белорусского Союза еврейских общин и организаций Олегу Рогатникову:
«Журнал «Мишпоха» – это уникальное русскоязычное еврейское издание. Пожалуй, единственное, которое существует на территории бывшего Советского Союза.
30-летняя история журнала «Мишпоха» полна различных интересных событий. Это и презентации журнала в разных уголках мира: странах Балтии, Германии, Израиле. Конечно, во многих городах и местечках Беларуси. Это сбор информации о знаменитых евреях – выходцах из Беларуси. Конечно, это сбор информации о белорусском еврейском уникальном наследии.
30-летняя успешная история журнала – это труд его издателя Аркадия Львовича Шульмана. Человека с энциклопедическими знаниями по еврейской белорусской культуре, белорусско-еврейских традициях.
Его знают во многих городах и местечках Беларуси. Презентацию журнала ждут в каждом городе. Нас часто прост, привезите, пожалуйста, Аркадия, пусть он приедет и расскажет о новом выпуске журнала. Выход журнала ждут.
Журнал «Мишпоха» – это то, чем мы белорусская еврейская община гордимся. И представляя белорусскую еврейскую общину на различном уровне я всегда считаю своим долгом подарить свежий выпуск журнала «Мишпоха», как частицу белорусской культуры, еврейской идентичности.
И даже на встрече с президентом Израиля Ицхаком Герцегом я рассказал ему о журнале и был рад вручить ему журнал «Мишпоха».
Как же поздравления без пожеланий. Журналу долгих-долгих лет успешной творческой деятельности, новых материалов, новых статей».
Аркадий ШУЛЬМАН,
редактор журнала «Мишпоха»
