Этот день свалился подарком. Солнечный, сияющий, как тоненькое фарфоровое блюдце. Как умытое рассветным дождиком окошко. С тихим звоном трамвая над иерусалимским, спокойно дышащим, нежно-кофейным камнем. С плывущими по улицам библейскими лицами, на которых благодатно и спокойно отражаются город, солнце и небо над ним. Взгляд гостя – свежий, восхищённый. Я – гость. Приехала к Иерусалиму вдохновенному, творческому. И ещё я приехала к бесценному, уникальному человеку – Эмилии Вид.

Вот и она, с её необыкновенной улыбкой, шапкой медных волос, обаянием, приветливостью. Эмилия – это вкус, профессионализм, юмор. И ещё – для меня! – это открытие Испании. Да, потому что Эмилия когда-то открыла мне Испанию. Её личную Испанию, с эксцентричным собирательным стилем мудехар, с тайнами королей, с тонкими светящимися линиями картины «Погребение графа Оргаса» в Толедо. Я и полюбила живопись Эль Греко благодаря Эмилии, – когда в удивлении и благоговении застыла перед этой трогательной и поэтичной картиной.

Мы родились в Беларуси. Я остался и живу в Витебске.

Он ищет себя в иных странах. Сейчас в Германии, Берлине.

Мы заняты разными делами. Я, Леонид, считаю. Он, сейчас Азриель, поёт.

Но оба продолжаем сочинять.

Потому что отец и сын.

История вторая. Тем, что Маршак осуществился Маршаком, мы обязаны Софье Михайловне.

Самуилу Маршаку истинная любовь была подарена свыше. Он встретил Софью Мильвидскую на пароходе, который плыл к Святой земле. Молодые люди сразу стали общаться, как старые знакомые. Один из пассажиров сказал о них: «Я вижу, эту пару создал сам Бог». Пассажир оказался прав: пара прожила, не расставаясь, больше сорока лет.

История первая. Девочка в красном берете.

В детстве он чуть не умер, в 26 лет поседел. Его ненавидела тёща, обожали дети, женщины и вся страна. А он боготворил женщину по имени Рома.

«В нашей семье не имели обыкновения отмечать дни рождения детей. У нас почти не было игрушек. Нас не фотографировали (считалось дорогим удовольствием). Мы привыкли ничего не просить и не ждали сюрпризов», – писал Аркадий Райкин в своих воспоминаниях. Может, поэтому у него самого с семьей всё было вообще по-другому. Как говорил его сын Константин Райкин: «У нас была семья под знаком любви».

Аркадий Райкин всегда вспоминал о своих родителях с грустью и сожалением: отец, продавец строительного леса, ещё в детстве узнал, как трудно может доставаться человеку кусок хлеба, и навсегда остался верен этой «хлебной философии».