1 марта 1920 года в еврейском поселении Тель-Хай, расположенном на севере Эрец-Исраэль, участник обороны Порт-Артура, герой русско-турецкой войны, награждённый многими орденами, среди которых и Георгиевский крест, офицер российской императорской армии Иосиф Трумпельдор (как утверждает легенда) сказал: «Как хорошо умереть за родину!». Но он имел ввиду не огромную Россию, которую защищал ещё его отец Зеэв (Владимир) Трумпельдор, николаевский солдат, за которую воевал и он – Йосиф Трумпельдор, вступивший добровольцем в Восточно-сибирский полк, направляющийся сражаться в Порт-Артур.

Герой русско-японской войны Йосиф Трумпельдор имел в виду маленькую еврейскую страну, которой в те годы ещё даже не было на карте мира.
А может быть, ничего такого Йосиф Трумпельдор и не говорил – и эти строки приписывает ему людская молва. Но он был настолько легендарной личностью, что даже, если бы рядом с ним находились и другие известные люди, например, писатель Зеэв Жаботинский или полковник Д. Паттерсон, командир первого Еврейского легиона, то судьба всё равно выбрала бы Трумпельдора, а людская молва приписала бы ему очередную крылатую фразу. И делала это не раз за всю его жизнь.

«ЛЮБОЙ ФРОНТ – ЭТО ФРОНТ ЗА СИОН!»

Йосиф Трумпельдор прибыл на Святую землю в 1912 году. Сначала он работал на сельскохозяйственной ферме «Мигдаль» (сохранились документальные кадры, на которых запечатлен Йосиф Трумпельдор, идущий за лошадью с плугом, 1913 год), затем в группе Дгания, ставшей впоследствии коммуной, а затем киббуцом. Кстати, идея создания коммун, которую поддерживал Йосиф Трумпельдор, была выдвинута Львом Толстым и впервые осуществлена на практике в России поселенцами-толстовцами неподалёку от Ростова-на-Дону. Семена этой идеи Толстого упали на благодатную сионистскую почву – так что всю последующую жизнь Трумпельдор был сторонником создания таких сельскохозяйственных коммун в Эрец-Исраэль – но с учётом того, что их, в случае необходимости, следовало защищать с оружием в руках. Так что в его обязанности входила и организация охраны первых еврейских сельскохозяйственных поселений в Нижней Галилее от набегов арабских вооружённых отрядов.
Вопреки всему (набегам, поджогам, убийствам) еврейские поселения, называемые в просторечии «Стена и Башня» (Стена защищала, а Башня помогала дозорному увидеть приближение врага и вовремя оповестить поселенцев) воздвигались евреями на этой святой, но каменистой земле. Однако с началом Первой мировой войны основная масса российских евреев, которые были и первопроходцами, и обитателями первых поселений, была выслана из Палестины – то есть за пределы Турции. Всё дело в том, что Турция, воюя против России, не хотела иметь на своей территории подданных Российской империи, которыми являлись еврейские поселенцы. Турки предложили им принять подданство страны, а значит призваться в османскую армию и воевать против России. Никто из евреев, в том числе и российский офицер Йосиф Трумпельдор не согласились на это предложение, а потому более 11 тысяч молодых евреев были изгнаны из Палестины в Египет.
В Египте, в городе Александрия, встретились два человека – Зеэв Жаботинский и Йосиф Трумпельдор. Оба мечтали о создании еврейского государства, и считали, что эту задачу можно решить даже в военное время. Они предложили англичанам создать первый добровольческий Еврейский легион, который бы участвовал в освобождении Эрец-Исраэль от турецкого владычества. Но английский закон запрещал призывать в британскую армию иностранцев. Англичане данное предложение вначале отвергли. Но потом согласились на компромисс: сформировать из евреев-добровольцев транспортный отряд, который мог быть использован на любом участке англо-турецкого фронта. Таким образом отыскалась возможность обойти английский закон.
Зеэв Жаботинский – сугубо гражданский человек, писатель, сионист, один из политических лидеров еврейского народа от этого предложения отказался (он рвался в бой, и предложение обслуживать английские войска казалось ему унизительным). А вот военная косточка, Георгиевский кавалер, Йосиф Трумпельдор, прошедший русско-японскую войну и японский плен, это предложение принял, произнеся крылатую (опять молва приписывает ему) фразу: «В этой войне любой фронт – это фронт за Сион».
Так был создан Отряд погонщиков мулов, который под огнём турок подвозил на передовую боеприпасы, провизию, а оттуда вывозил раненых англичан.

ИЗ ЛЕГИОНА В ЛЕГИОН

После расформирования Отряда погонщиков мулов, который выполнил свою задачу на Галлиполийском полуострове, Йосиф Трумпельдор, заместитель командира отряда, отправился в Англию, где вместе с Зеэвом Жаботинским, который признал правильность позиции Трумпельдора – «Любой фронт – это фронт за Сион» – и там вновь стали добиваться создания Еврейского легиона из числа проживавших в Лондоне русских евреев. Но основой легиона должны были стать закалённые в огне бойцы Отряда погонщиков мулов.
В дальнейшем Еврейский легион был создан, но Йосиф Трумпельдор уже находился к тому времени в России (июнь 1917 года), где старался убедить Временной правительство, как ранее правительство Англии, сформировать в составе русской армии еврейский полк. Цель этого полка – сразиться с врагом на русско-турецком фронте, а затем, прорвавшись через Кавказ, дойти до Земли обетованной. Идея создания полка получила поддержку правительства, однако задачу перед ними предполагалось поставить иную: защита еврейского населения России от погромов и грабежей. Но это осталось на бумаге.
В следующем году Советская уже Россия подписала мирный договор с Германией, и идея еврейского полка была объявлена незаконной, а сам инициатор – герой русско-японской войны – арестован. Это произошло в 1918 году в Петрограде. Но под арестом Йосиф Трумпельдор находился не слишком долго (по меркам того времени). После освобождения он решил «идти другим путём» и основал новое еврейское движение в России – «Ха-Халуц», целью которого была подготовка молодых еврейских девушек и юношей к жизни в Эрец-Исраэль. По всей видимости, это была прежняя, но под другим соусом, идея, ибо на первом же съезде организации в 1919 году, где Йосиф Трумпельдор был избран председателем, он выступил с речью, в которой предложил ввести военную подготовку для членов «Ха-Халуц». По всей видимости, путь её отрядов на историческую родину должен был быть тот же – через Турцию. Этот вывод можно сделать из того факта, что позже Йосиф Трумпельдор, отправился в Стамбул, чтобы основать там «Справочное бюро» и учебную ферму «Месила хадаша» («Новая колея») – для еврейской молодёжи, направляющейся в сельскохозяйственные поселения Эрец-Исраэль.
Но Трумпельдор всегда помнил, что еврейские поселения – это всё-таки «Стена и Башня». И потому он неоднократно обращался к властям подмандатной Палестины с предложением привезти в страну 10 тысяч (некоторые источники сообщают о 100 тысячах) еврейских солдат из России, которые бы занимались охраной еврейских поселений. Но это предложение было отвергнуто. Вполне возможно, что англичане боялись усиления влияния России в этом регионе (евреи из Российской империи частенько ассоциировали себя с русскими), а может, англичане опасались, что Экспедиционный корпус генерала Алленби, который в то время был расквартирован в Палестине, не сможет совладать с 10 тысячами еврейских солдат, прошедших боевую выучку в России.

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ТРУМПЕЛЬДОРА

В 1919-1920 годах набеги арабов на еврейские поселения в Верхней Галилее участились. Арабы восстали против французских властей в Сирии, а заодно уничтожали и еврейские поселения в соседних районах – в Эрец-Исраэль. Йосифу Трумпельдору было поручено организовать защиту поселений и людей.
1 января 1920 года он прибыл на место. Вместе с поселенцами и членами своего небольшого отряда и занялся укреплением таких «Стен и Башен», как Тель-Хай, Кфар-Гилади и Метула.
А через три месяца – 1 марта 1920 года – отряд арабов окружил Тель-Хай. Завязалась перестрелка. Бой продолжался весь день, а вечером Трумпельдор вместе с другими семью ранеными был эвакуирован в Кфар-Гилади. Однако в пути он умер. Но этой версии ещё не коснулась людская молва.

ИСТИННЫЕ СЛОВА

Мне удалось ознакомиться с тем, что на самом деле говорил, о чём думал, и что говорил Трумпельдор в Тель-Хае, незадолго до своей гибели.
У меня в руках дневник Йосифа Трумпельдора, который он начал вести с 1 января 1920 года. Дневник написан на русском языке (публикую с бережным сохранением орфографии и пунктуации автора). Несуществующие ныне буквы русского алфавита (например, «ять») расставлены Трумпельдором в соответствии с грамматическими правилами дореформенного русского языка – во всяком случае, так, как он их освоил. Ознакомимся всего с пятью первыми страницами – остальные требуют кропотливой работы и расшифровки.
Думаю, что автор дневника не против публикации (особенно, на языке оригинала), ибо на первой странице (в правом углу) Йосиф Трумпельдор сам просит об этом. Воспринимаю это, как обращение, дошедшее ко мне, Яну Топоровскому, русскоязычному репатрианту, через сто, считай, лет.

ПЯТЬ СТРАНИЧЕК

1

Вааду Гагана в «Гаесодъ Гашакарод»
Думаемъ, что дневник заменит вполне письмо. Если найдёте нужным, то можно отправить его въ редакцию для напечатания того, что представляетъ общий интерес.

3 января 1920 г.
1-го января послъ объда, ещё во время нашего прихода в Хамару, тамъ оказывается произошло следующее:
В 2 часа дня было решено отправить дъвиц и живой инвентарь в Метулу. Отправили. Въ Хамаръ осталось шестеро товарищей (Моисей Шапиро, Элеасу и др.) Приблизительно черезъ пол-часа къ Хамаръ, стали приближаться двое бедуинов, которые, повидимому, переговаривались знаками съ остальными, находящимися въ лощинъ (вади). Товарищи въ Хамаръ, видя это, быстро спрятали ружья (8) в подполье. Двое бедуинов, войдя в Хамару, взяли у двух товарищей одетых лучше других обувь и одежду, и ушли, сказавши. Что явятся вечером вместъ съ другими, чтобы приготовили им къ тому времени ужинъ.
После ухода грабителей, 6 товарищей достали изъ подполья 7 ружей (одно было оставлено) и ушли в Метулу. Къ вечеру пришелъ я (Трумпельдор) с Добринскимъ и тремя товарищами. Что было дальше – извъстно.
Сегодня, т.е. 3-е января Айзенштейнъ, Жолтый и Бiлоховский, ръшили отправиться въ Хамару безъ оружiя въ простой рваной одеждъ, посмотретъ, что там осталось и свободна ли дорога, а также захватить съ собой въ Тел-Хай кое-что.
(Конец первой страницы. – Я.Т.)

2

Трумпельдоръ предложил отправиться съ десятью человеками, вооружёнными ружьями, захватить съ собой прейду (? – Я.Т.) и привезти изъ Хамары одноколку съ мукой, пшеницей и другими продуктами. Предложение Трумпельдора было отклонено и въ 8. 1/2 ч. утра изъ Тел-Хая вышло только трое (Айз., Жолтый и Бълох) безъ оружия и въ рваной одеждъ.
В Хамару прибыли они благополучно, но не успъли они ещё собрать выстиранные вещи въ мешок, как въ Хамару явилось 15 вооружённых арабов. Эти грабители забрали обувь, одежду с трехъ товарищей и разные другiя вещи. Через короткiй промежуток времени послъ ихъ ухода, явилось пятеро новых вооружённых, одетыхъ по формъ. Одинъ изъ нихъ заявил, что он офицеръ, а остальные четверо – солдаты, и что они явились изъ армiи шерифа добровольцами для войны съ французами, что противъ евреевъ ни ничего не имъют. Онъ потребовалъ, чтобы товарищи подняли над зданием флагъ шерифа (красный и бълый лоскутки). Товарищи отвътили, что они не мъестные (а изъ Тверiи) и лоскутковъ не выставили. Когда они сообщили офицеру, что ихъ ограбили, тотъ стал ругать грабителей, однако, это не помешало ему вмъсте съ его солдатами забрать съ собою массу вещей изъ Хамары. Послъ этого раздътые товарищи благополучно пробрались в Метулу, а оттуда пришли къ вечеру в Тел-Хай.
(Конец второй страницы. – Я.Т.)

3

Товарищи в Тел-Хаъ, прождавши ушедших въ Хамару часа 2-3, ръшили узнать, что съ ними. Трумпельдоръ съ шестью товарищами, разсыпавшись цъпью двинулись въ путь. Не успъли они пройти километра, как по нимъ открыли ружейный огонь съ сосъдняго горного хребта. Цъпь отвътила огнемъ. Въ это время началась частая пальба въ тылу цъпи. Тогда цъпь вернулась въ Тель-Хай.
2) выстрелы въ Кфар-Гилади были следствiем нападенiя шайки бандитов на нас. Эта шайка въ количествъ 50-60 человъкъ, вооруженных винтовками, разсыпавшись въ цъпи, стала приближаться къ Кфар-Гелоди.
Мойше, по прозвищу, Гой, стоявшiй съ Гадомъ у окна, закричалъ, чтобы они остановились. Окликъ не подъйствовал. Тогда Мойше Гой и Гадъ выстрълили въ водух. Бандиты упали на землю и осыпали домъ пулями. Товарищи изъ Кфар-Гелоди не остались въ долгу. Послъ непродолжительной, но оживленной перестрълки бандиты бъжали. Никто изъ товарищей въ перестрълке не пострадалъ.
Хана Эпштейн, еднственная дъвица, все время остававшаяся на мъсте с хлопцами, и вовремя перестрълки заряжала ружья, и подавала ихъ стреляющим.
Ещё до перестрълки одинъ изъ товарищей отправился изъ Тел-Хая въ Кфар-Гелоди. Попав въ гущу перестрълки, товарищ, конечно, повернулъ оглобли. В Тел-Хаъ обрисовал положение вещей такъ, что…
(Конец третьей страницы. – Я.Т.)

4

Можно было заключить, будто Кфар-Гелоди взята бандитами. Для выяснения вопроса и въ случаъ надобности для помощи товарищамъ Трумпельдоръ съ пятью другими (товарищами) цъпью пошли на Кфар-Гелади (зачеркнуто: «Пришли и нашли всё в полнейшемъ блоагополучiи». – Я.Т.)

4 января 1920 г.
Ещё вчера вечеромъ сообщили, что ночью или сегодня утромъ явятся французы. Эта въсть приподняла и без того бодрое настроенiе въ обоих квуцах. Было устроено собранiе, на котором приняли решенiе: а) усилить ночью охрану до 12-ти человек, (3 смъны по 4 чел. въ каждой). б) въ случаъ нападенiя ни въ коемъ случаъ не подпускать вооруженных бандитов близко къ дому. Кроме того, въ Тел-Хаъ решъно было выйти утром на работу (снять пшеницу) подъ охраной цъпи шомеримъ (охранников. – Я.Т.)
Раннимъ утром сегодня пришли французы въ долину Хуле. Орудийными снарядами подожгли нъсколько деревень и приблизительно до 10 ½ ч. утра гнали арабов въ долине Хулъ и у начала горъ, но въ 10 ½ приблизительно арабы перешли въ наступленiе, особенно со стороны горъ. Неподготовленные къ этому и не имеющiе значительныхъ силъ французы стали отступать.
(Конец четвертой страницы: едва видна подпись на иврите «Трумпельдор». – Я.Т.)

5

…. (нрз. – Я.Т.) …11 ½ утра наступающiе арабы уже были недалеко от Хамары, где, повидимому, находился полевой штабъ французовъ. Пришлось прекратить работу и забрать прейдъ домой. Въ это время послъднiе французы покидали Хамару, уходя в Метулу, а арабы со всъхъ остальных склонов приближались къ ней. Арабы округи безоружные, повидимому, для грабежа, в свою очередь устремились по направленiю къ Метулъ. Пришлось быстро убрать цъпь домой въ Тел-Хай.
Моментъ был значительный и тяжёлый. Что-то дрогнуло въ сердцахъ у многихъ. Имногiе поставили вопросъ: «Если французский отряд съ пушками и пулемётами не устоялъ против арабов, то какъ сможемъ устоять мы, небольшое число людей, вооружённыхъ только винтовками?»
Почти никто не сомневался, что нападенiе со стороны воспрявших духомъ арабов неизбежно и близко.
Вопрос «не бъежать ли въ Метулу?» повис въ воздухе, но поставить его въ Тел-Хаъ – никто не ръшился. Наоборот, на летучемъ собранiи быстро было принято ръшенiе несмотря ни на что оставаться на мъсте, вооружённыхъ арабов близко къ дому не подпускать, и когда наступитъ решительный моментъ защищаться до…
(Конец пятой страницы. – Я.Т.)

ПРЕДАТЕЛЬСТВО ГАРАНТОВ БЕЗОПАСНОСТИ

У героя не может быть обычной смерти. До сего дня существует (и никем не развенчана!) иная – героизм и предательство! – версия гибели Йосефа Трумпельдора. Вот её то и коснулась людская молва. Изложим и её.
Прорвать оборону защитников арабы не смогли. Тогда английский офицер, находившийся в отряде, осаждавшем Тель-Хай, сказал, что он и представители арабов должны осмотреть поселение Тель-Хай, так как разыскивают толи заговорщиков, толи, конокрадов. Мол, они только осмотрят поселение и, убедившись, что нет «чужаков», уйдут.
Кроме британского офицера, гарантом безопасности выступил и шейх бедуинского племени, жившего неподалеку, с которым поселенцы находились в дружеских отношениях.
Защитники Тель-Хая доверились слову офицера Её королевского высочества и бедуинского шейха – и открыли проход в Стене.
Этим воспользовались арабы. Они ворвались в Тель-Хай и стали расстреливать его защитников, смертельно ранив Трумпельдора. Именно в ту минуту он (согласно легенде) и произнёс: «Хорошо умереть за Родину».
После гибели защитников, северные поселения, в том числе и Тель-Хая, были оставлены еврейскими поселенцами, – затем сожжены арабами. Но через некоторое время «Стена и Башня» – и не одна – вновь поднялись на севере Земли обетованной.
Вскоре после гибели Трумпельдора новые поселенцы, прибывшие в Эрец-Исраэль из Крыма, создали «Гдуд ха-Авода» («Рабочий батальон») имени Йосефв Трумпельдора и основали на склоне горы Гильбоа поселение Тель-Йосеф. (И приветствием их и бейтаровцев стал клич «Тель-Хай!»)
Йосиф Трумпельдор и его бойцы, погибшие во время обороны Тель-Хая, были похоронены на территории Кфар-Гилади, но в 1934 году останки погибших были перенесены на расположенное между Тель-Хаем и Кфар-Гилади кладбище, где скульптором Авраамом Мельниковым был воздвигнут в их честь монумент «Рычащий лев».

Ян Топоровский,
Тель-Авив