Так сложилось, что в наших краях Витебск ассоциируется прежде всего с именем Марка Шагала. Здесь есть улица, носящая его имя, музей, памятники замечательному художнику. А вот во французской столице акценты расставлены иначе: здесь нет улицы Шагала, зато есть улицы, названные в честь двух других блестящих художников, родившихся на нашей земле: улица Сутина и улица Цадкина. Скульптуры Осипа Цадкина украшают площади и парки Парижа, набережную реки Сены. А неподалёку от Люксембургского сада есть уютный Музей Цадкина, расположившийся в доме, где долго жил и работал один из лучших скульпторов ХХ века, выдающийся представитель Парижской школы.

Осип Цадкин родился 28 января (по старому стилю) 1888 года, хотя потом поменял эту дату на 14 июля 1890 года.

Семья Цадкиных жила в Витебске в частном доме по ул. Верхненабережной (ныне – улица Ильинского), на берегу Двины. По версии самого Цадкина, его отец – Арон Цадкин – был крещёным евреем и профессором классических языков в Смоленской семинарии, мать – София Лестер – происходила из семьи шотландских кораблестроителей.

Однако в числе преподавателей Смоленской семинарии имени Арона Цадкина не значится. Не удалось найти упоминания о нём и в официальных списках преподавателей классических языков в учебных заведениях министерства народного просвещения и духовного ведомства Смоленска и Витебска.

Впрочем, часть архивов погибла во время Второй мировой войны, так что исследователям стоит продолжить поиски в архивах. В сохранившихся документах Первого витебского городского четырёхклассного училища (НИАБ, ф. 2670, оп. 1, д. 48, л. 4 об., 18 об.–19) указано, что Иосель-Шмуйла Цадкин был иудейского вероисповедания и в 1904 году закончил полный курс училища. Поэтому сразу же возникает вопрос – а действительно ли его отец крестился? Ведь в те времена религиозная принадлежность ребёнка указывалась в соответствии с тем, какую религию исповедовал его отец (реже – мать). Исследователям удалось установить, что мать Цадкина звали Фрейда-Ципа, и никаких шотландских корней у неё не было. Йосель был старшим ребёнком в семье, у него было три младших брата и три сестры.
В Витебском городском четырёхклассном училище Йосель Цадкин два года учился в одном классе с Мовшей Шагалом. 24 июня 1904 года юноша получил свидетельство об окончании училища за № 400, в котором написано: «Предъявитель сего Иосель Аронов Цадкин, окончивший курс наук в Витебском четырёхклассном городском училище в 1904 году, во время пребывания в означенном училище с 1900/1901 по 1903/1904 учебный год обучался столярно-токарному мастерству в ремесленном при названном училище классе и с удовлетворительном успехом прошёл положенный курс сего мастерства. В удостоверение чего и выдано ему, Иоселю Цадкину, сие свидетельство за надлежащими подписями с приложением печати Витебского городского училища. г. Витебск, июня 7 дня 1904 года. Учитель-Инспектор – подпись. Преподаватели ремесла – подписи» (НИАБ, ф. 2670, оп. 1, д. 204, л. 6).
Как и Шагал, Цадкин учился рисованию у художника Ю. М. Пэна. В 1905 году родители отправляют Осипа в Англию, в город Сандерленд, к дяде Иосифу (Джозефу) Цадкину. Здесь Йосель Цадкин превратился в Джо Цадкина, учился на вечерних курсах Королевского политехнического училища, затем поступил в Центральную Школу искусств и ремёсел. Он часто бывает в Британском музее, изучая классическую скульптуру, подрабатывает резчиком по дереву и камню.
Осенью 1909 года Цадкин перебирается в Париж, поселяется в знаменитом «Улье» и поступает в Национальную школу изящных искусств. Он знакомится со всем многообразием современных творческих исканий в области живописи и скульптуры, однако сам вначале работает в стиле, условно называемом «скульптурный импрессионизм». Эти работы отличают мягкая свободная лепка и характерная фактурность.
Художник Жак Шапиро так пишет в своих воспоминаниях:
«...Яростные удары молотка из мастерского Цадкина разносились по всему “Улью”. В самой мастерской осколки камня летели во все стороны, точно в карьере, и впивались в стены и дверь. Можно было подумать, что комнату разрушает извергающийся вулкан.
А сам Цадкин, сухощавый, жилистый, с мощной мускулатурой, трепетал от напряжения, как сжатая пружина, как стальной клинок, когда оказывался перед станком либо, что бывало чаще, перед каменной глыбой или громадным, в два с лишним метра высотой стволом дерева. Широко размахнувшись, он заносил молоток над резцом...»
В летний период Цадкин обычно приезжал в родной город погостить у родителей, встретиться со знакомыми и друзьями.
В один из таких приездов Шагал пригласил его посмотреть на свои первые работы. Вот как вспоминал об этом Цадкин: «Комната его была сплошь увешана и заставлена картинами, напоминавшими вывески портняжной мастерской, парикмахерской и табачной лавчонки, но в примитивности и безыскусственности которых было что-то, что и удивляло, и заставляло улыбаться».
Шагал также приходил к Цадкину посмотреть на его первые работы, однако о своих впечатлениях он умолчал.
В 1911 году Цадкин представляет свои скульптуры и рисунки в Париже на ежегодном Осеннем салоне и Салоне независимых. А в 1912 году его работы экспонируются в Петербурге на 1-й выставке Художественно-артистической ассоциации, в которой участвовали В. Маяковский, Д. Бурлюк, Эль Лисицкий. Цадкин и Лисицкий приятельствовали, а летом 1911 года Лисицкий даже приезжал в Париж по приглашению Цадкина.
В Париже Осип Цадкин много и плодо
творно работает, к нему постепенно приходит успех. Общительный и обаятельный, он быстро обзаводится большим числом друзей и приятелей, среди которых – Пикассо, Леже, Модильяни, Поль Элюар, Эрик Сати. Цадкин с удовольствием общался и с земляками: его близким другом был скульптор Липшиц, он приятельствовал с Соней Делоне, Александром Архипенко, Марией Васильевой, Ильёй Эренбургом и многими другими. Он симпатизировал молодому Сутину и даже познакомил его с Модильяни.
В 1914 году Цадкин выставляется вместе с художниками Нового Сецессиона в Берлине, с группой голландских художников «Независимые» в Амстердаме и представителями Объединённой ассоциации художников в Лондоне. В августе того же года он получает французское гражданство.
В 1915 году Цадкин добровольцем уходит на фронт, служит санитаром в полевом госпитале, в 1917-м вследствие отравления газами демобилизован. Война тяжело повлияла на молодого человека, он переживает затяжной душевный кризис.
Это чувствуется в чудом сохранившейся открытке, которую Цадкин посылает в ноябре 1916 года с фронта Ю. Пэну: «...Я здоров, но надоело всё – одно безобразие кругом. Холодно душе. Хотелось бы, чтоб кончилось...». По мотивам своих военных зарисовок создаёт серию офортов, посвящённых войне.
Вскоре он возвращается к занятиям скульптурой и продолжает поиск собственного пластического языка, опираясь на традиции архаики, романского стиля, примитивного искусства и экспериментируя с кубизмом.
К 1920-м годам Цадкин обретает свою индивидуальную манеру, отойдя от сухости и жёсткости кубизма.
Тогда же Цадкин завязал знакомство с бельгийскими и голландскими мастерами, в том числе с Хендриком Вигерсма, ставшим впоследствии его близким другом и коллекционером его работ. Творчество Цадкина быстро завоевало признание в столице Бельгии, объявились покупатели из числа местных любителей современного искусства. В 1920 году в парижской мастерской Цадкин проводит первый ретроспективный показ своих работ, а в 1921-м в свет выходит первая монография о творчестве скульптора, написанная влиятельным французским критиком Морисом Рейналем.
В 1920–1930-е годы работы художника выставляются в Чикаго, Париже, Антверпене, Нью-Йорке и Токио. Но истинным триумфом для Осипа Цадкина стала ретроспективная выставка его работ, состоявшаяся в 1933 году в Брюсселе в Музее изящных искусств. Эта выставка подводила творческие итоги деятельности скульптора за четверть века.
Вниманию посетителей были предложены 139 скульптур и 47 гуашей – от «Героической головы», созданной ваятелем ещё в 1908 году, до его «Орфея» (1928 г.) и «Арлекина» (1932 г.). Привлекая внимание к зримому изменению творческого почерка скульптора, автор одной из публикаций в прессе, посвящённых брюссельской выставке, отмечал: «Монументализм, геометрическая чёткость, строгость и сдержанность изваяний первого десятилетия, не только носящих отпечаток кубизма, но и похожих по их конструктивной силе, массивности и соблюдению законов фронтальности на негритянскую скульптуру, скульптуру древних ольмеков или тотемы Океании, уступают более чувственной лепке формы, её подчёркнутому лиризму…»
Изменения были и в личной жизни скульптора: в 1920 году он женился на художнице Валентине Пракс. Свидетелями на свадьбе были Цугухару Фуджита с женой.
В годы Второй мировой войны Осип Цадкин уезжает из оккупированной гитлеровцами Франции в США, живёт в Нью-Йорке, где продолжает заниматься творчеством и преподавательской деятельностью, много выставляется.
В 1945 году художник возвращается во Францию, его избирают профессором академии Гранд-Шомьер, в которой он преподаёт до 1958 года. В 1950 году Цадкин открывает школу скульптуры, в которой продолжают обучение его американские студенты. В этом же году Цадкин удостаивается Гран-при в области скульптуры на Венецианской биеннале.
В 1953 году в порту Левенхавен в Роттердаме (Нидерланды) была воздвигнута одна из самых известных монументальных скульптур мастера «Разрушенный город», посвящённая жертвам Второй мировой войны. Гигантская скульптура увековечивает память о событиях мая 1940 года, когда центр Роттердама в результате нацистской бомбёжки был стёрт с лица земли. «Разрушенный город» стал одним из самых знаменитых монументов ХХ века. Льюис Мамфорд, американский историк и социолог, так писал об этом памятнике: «...Это образ, столь же ужасный в своей экспрессии, как “Герника” Пикассо, но он задуман с силой, которая провозглашает о возрождении Роттердама». Пред нами предстает искорёженная фигура агонизирующего человека с вырванным сердцем, руки и лицо которого обращены к небу. Сила этой скульптуры настолько мощна, что зритель чуть ли не физически ощущает вопль, исторгаемый умирающим человеком: «Господи! Для чего Ты меня оставил?!»
Сам Цадкин так писал о создании этого монумента: «…я принялся однажды утром лепить из красной глины фигуру, которая была первым отзвуком того, что я пережил, созерцая зрелище руин Роттердама. Фигура, вылепленная мною, выражала ужас и бунт, вознося руки к небу в страшном крике, который вырывался из её смертельно раненного разрушенного тела. Что это за памятник, и что он должен выразить? Он пытается вместить бесчеловечную боль, которая покарала город. Крик ужаса перед чудовищной жестокостью палачей, – для того, чтобы заставить людей искупить зло, которое было совершено. Это также горький урок для будущего, для завтрашнего дня тех, кто моложе нас».
В 1955 – 1960 годах Цадкин работает над памятником Винсенту ван Гогу, который был установлен в 1961 году в Овер-сюр-Уаз (Франция).
В течение последующих лет им были созданы памятники ван Гогу для городов Зюндерт в Нидерландах и Сен-Реми-де-Прованс во Франции.
В 1961 году в лондонской галерее Tate прошла большая ретроспектива Цадкина, в 1962-м в Париже состоялась его первая выставка гобеленов. В 1965 – 1966 годах выходит в свет книга фотографий «Тайный мир Осипа Цадкина глазами Д. Бухэнана», содержащая 25 стихотворений скульптора, а также альбом «Человеческий лес» с 18 его литографиями. Вообще надо отметить, что Цадкин несомненно обладал выдающимся литературным талантом, о чём свидетельствуют его стихи и проза.
В 1965 вышла представительная монография «Тайный мир Осипа Цадкина», включающая его литографии, стихи, фотографии художника.
В 1960 году по приглашению Фонда Ван Лира в Иерусалиме Цадкин посетил Израиль. Впоследствии им была создана скульптурная композиция «Лес людей» для нового здания Фонда. А в 1972 году в Музее искусства в Тель-Авиве состоялась выставка произведений Осипа Цадкина.
Скульптор был удостоен Гран-при биеналле в Венеции, Большого национального приза во Франции в области искусств и произведён в кавалеры ордена Почётного легиона.
Скончался Осип Цадкин 25 ноября
1967 года в Париже. Похоронен на столичном кладбище Монпарнас.
В 1982 году был открыт музей Цадкина в Париже, а в 1988 – ещё один, в его загородном доме в деревне Лез-Арк.

Татьяна КОТОВИЧ,
Юрий АБДУРАХМАНОВ