Моя прабабушка Муся Хаимовна Шкляр родилась 15 июня 1910 года в Витебске. По советским документам её звали Мария Ефимовна Прусс (фамилия – по мужу). Отец Муси был легковым извозчиком, мать – портнихой. Родители рано умерли, к восьми годам Муся осталась сиротой и переехала в Лепель к деду, работнику кирпичного завода. С ним она прожила до 1922 года, после чего перебралась к дяде-обувщику, а к 1925 году оказалась в одном из детских домов Ленинграда. Там же, в Ленинграде, она поступила на исторический факультет и встретила будущего мужа – историка Владимира Владимировича Прусса. Его имя в советских документах – тоже результат русификации. У него были немецко-латышские корни, и по рождению его звали Вольдемар.
В 1938 году брат Вольдемара Николай был расстрелян как контрреволюционер-анархист. Вольдемар и Муся как родственники «врага народа» были высланы из Ленинграда с запретом проживать в крупнейших городах Советского Союза. Два года они провели в Шадринске под Курганом, а потом обосновались в казахстанском Атырау, который тогда назывался Гурьев. Несмотря на «неблагонадежное» родство, в Гурьеве оценили академическую квалификацию супругов-историков. В городе тогда только создавался учительский институт, и Вольдемар Прусс стал в нём первым заведующим кафедрой истории, а Муся Шкляр – одной из преподавательниц этой кафедры. В Атырау у них родился единственный ребёнок – Ирина Владимировна Прусс, моя бабушка. Позднее семья ещё не раз переезжала, успела пожить в Задонске, Луганске, Архангельске и Кургане. После смерти мужа Муся уехала к дочери Ирине в Москву, где дожила до 1982 года. Я слышал, что она похоронена в Витебске, но не знаю, на каком кладбище. На надгробии, наверное, следует искать «советский» вариант имени.
Подробности о жизни у деда-кирпичника и дяди-обувщика известны из личного дела с одного из мест работы Муси. К сожалению, имена этих родственников, как и имя матери Муси, в известных мне документах не сохранились. Благодаря архивным спискам, опубликованным в книге «Лепель: память о еврейском местечке» под редакцией С. Амосовой, удалось узнать адрес проживания Муси в Лепеле в 1921 году – Слободская, 22. По этому же адресу числились дети двоих мужчин, теоретически подходящих на роль деда Муси по возрасту. Это Мордух Ошерович Цейрефман и Шевель-Елья Аронович Шерман. Носителей фамилии Шкляр в лепельских списках нет вовсе, так что можно предположить, что дед был по матери.
Вот и все достоверно известные данные. Ещё одна туманная зацепка – воспоминания моей матери о поездках в Ленинград в гости к «бабушке Берте Исааковне», которая жила в районе станции метро Электросила, вроде была родственницей Муси и после распада Союза уехала в Израиль. Фамилию Берты Исааковны никто не вспомнил. Мне удалось найти одну женщину с таким сочетанием имени и отчества, которая уехала из Петербурга в Израиль. Это Берта Исааковна Бейлина (в девичестве – Михалевская), она умерла в 2007 году, похоронена в Иерусалиме. Удалось связаться с её сыном Борисом из Тель-Авива, но он написал, что не слышал о родственниках по фамилии Шкляр или Прусс, а предки его жили не в Витебске и Лепеле, а в Гомеле и Кричеве.
Может быть, в большой белорусской мишпохе найдётся кто-то, кто сможет пролить свет на историю семьи моей прабабушки и рассказать о других её родственниках?
Дор Шабашевиц
Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.
