Судьба человека во многом предопределена государством, в котором ему выпало родиться, эпохой, в которой ему суждено жить, природой, которая его окружает.
Наглядным подтверждением тому, как история родной страны может отразиться на человеческой судьбе, служит биография Михаила Иосифовича Кругмана (1927-2019), родившегося в небольшой белорусской деревеньке Скородное, расположенной у речонки Славечная. Этот лесной край находился в 20 км от железнодорожной станции, в 30 км от уездного города Мозыря и 35 км от четырёхтысячного Ельска – местечка, которое только в 1938 году получило статус городского посёлка.
Детские годы мальчика прошли спокойно в окружении умиротворяющей природы, были светлыми и радостными. Большая часть времени проводилась на сельской улице в играх с крестьянскими сверстниками или у тихоструйной речки. В летнюю и осеннюю пору – прогулки в лес, сборы ягод и грибов. Сельский быт, соприкосновение с домашними животными и скотом и различные крестьянские хлопоты послужили для мальчика основами трудовой закалки. Семья жила скромно, как большинсто сельских жителей на рубеже двадцатых-тридцатых годов прошлого столетия. Отец работал на лесосплаве, а мать – секретарём сельского совета.
Белоруссия, бывшая окраина Российской империи, край лесов и болот, постепенно преображалась в индустриальную республику. Произошли изменения и в семье Кругманов. Отца, как старательного работника, назначили заведующим Ельского леспромхоза. Мать перешла на работу бухгалтером в эту же организацию. Семья переехала в Ельск. Миша успешно учился в школе. Помогал родителям в домашнем хозяйстве. Присматривал за младшими братом и сестричкой. Семья жила обычными заботами, присущими тогдашним жителям.
На европейском небосклоне собирались грозовые тучи фашистской чумы. Не встречая должного сопротивления, они приобретали всё большую агрессивную силу, дикую звериную форму. Германский фашизм стал открыто осквернять человеческие ценности, насильно и нагло устанавливать свои гнусные порядки. Над Советской страной нависла смертельная опасность.
В первые же дни войны отца Михаила призвали в армию. Ему пришлось участвовать в ряде оборонительных боёв. Однако натиск превосходящих сил противника был настолько мощным, что Красной Армии с большими потерями пришлось отступать до самой Москвы. При обороне столицы в декабре 1941 года в самый трудный для страны период войны в кровопролитном сражении смертью храбрых погиб красноармеец Иосиф Кругман.
Остальные члены семьи, мама и трое детей, успели эвакуироваться. Их приютили в одном из казахских аулов, в котором по воле судьбы 14-летний Миша оказался самым старшим мужчиной, поскольку взрослые аульчане, представители мужского пола, были призваны в действующую армию. Колхозницы попросили парнишку взять на себя обязанности конюха. Мальчик подружился с единственным конём, который остался в деревне. Научился запрягать его в телегу, в арбу – по-казахски, и стал важным лицом в селе. При надобности отвозил женщину-председателя колхоза в районный центр. Привозил врачей к заболевшим в ауле односельчанам или отвозил больных в поликлинику. Работы хватало не только в дневное время, не так уж и редко будили его по ночам при необходимости безотлагательного решения какого-либо дела.
Вскоре на семью Кругманов обрушилась новая беда. Мама не выдержала известия о гибели мужа, перенесённых страданий, связанных с эвакуацией, постоянного недоедания, ежечасной тревожной заботы о голодных детях, и тяжело заболела.
Молодой колхозник взял на себя обязанность заботиться о семье. И всеми силами старался оградить мать, младшего брата и сестру от житейских бед.
Как только освободили Белоруссию, Кругманы вернулись в Ельск. Там они узнали, что фашистские захватчики сожгли деревню Скородное, убив 466 её жителей, в том числе бабушку и дедушку Кругманов и других родственников, которые оказались на оккупированной территории. Однако деревня, как и многие другие сёла, усилиями её бывших уроженцев, возвращавщихся домой после Победы над врагом из армии и партизанских отрядов, стала мало-помалу возрождаться. Постепенно она превратилась в центр совхоза «Скородянский», в котором открылась средняя школа, дом культуры, библиотека, больница, аптека, отделение связи, столовые и магазины, хлебопекарня, лесничество, ветеринарный пункт. Возведён памятник над братской могилой советских воинов, партизан и мирных жителей, погибших от жестоких фашистских захватчиков.
Перенесённые во время войны страдания не прошли бесследно в жизни брата и сестры Михаила.
Сестра Паша скончалась, когда училась в седьмом классе.
Потрясённый её смертью, брат Аркадий решил стать врачом, чтобы спасать людей от болезненных недугов. Окончил медицинский институт. Работал хирургом в Калинковичской больнице, заведовал хирургическим отделением. О нём говорили, что «это врач от Бога, врач с золотыми руками». Своим профессиональным мастерством славился на всю Гомельскую область. Скончался в 1978 году в 46-летнем возрасте.
А 17-летнего Мишу в 1944 году призвали в армию. Отправили учиться в лётное училище. Родным он сообщал, что учится старательно, а главное – впервые пропало чувство постоянного голода: кормят курсантов хорошо, да к тому же ещё три раза в день! После трёх голодных военных лет казалось чудом возможность регулярно питаться.
В армии Михаил прослужил 15 лет (1944-1959). Выпало ему служить в лётной части механиком на Дальнем Востоке, на острове Сахалин. Службу он сочетал с заочной учёбой на филологическом факультете Южно-Сахалинского пединститута. Тогда же стал выступать с заметками, корреспонденциями, статьями в армейской печати.
Демобилизовался в чине капитана. По тогдашним условиям отслужившим военным по их желанию предоставлялось жилье в любом населённом пункте. Михаилу Иосифовичу предложили выбрать на материке место для постоянного жительства. Он пожелал обосноваться в Минске. Исполнилась его давнишняя мечта жить и трудиться в этом городе. Здесь, учитывая его прежние выступления в периодической печати, приняли на работу в газету белорусского военного округа «Во славу Родины». Вначале служил в ней корреспондентом, литературным сотрудником, а потом и ответственным секретарём редакции. Тогда же познакомился с рядом белорусских писателей. Многие из них работали в различных организациях, а по правилам, установленным в стране, идеологические работники, как и педагоги, каждые пять лет должны были проходить курсы профессионального усовершенствования. Некоторые писатели выбирали редакцию газеты «Во славу Родины» для прохождения установленного повышения квалификации – переподготовки. А с некоторыми литераторами Кругману выпало жить в одном доме на проспекте Машерова, в здании, в котором на первом этаже был расположен известный в республике магазин «Алеся». Кое с кем из них приходилось и опрокинуть рюмку, и закусить свежим хрустящим огурчиком.
Трудился прилежно, усердно применяя свои способности, знания и умения для добросовестного выполнения редакционного дела. На пенсию ушёл подполковником.
Некоторое время, пока позволяло здоровье, работал в республиканском издательстве «Вышэйшая школа».
Женился Михаил Иосифович довольно-таки поздно – в 1963 году в 36-летнем возрасте. Родилась дочь, которая, став взрослой, подарила счастливым родителям внука. В мире и ладе с домочадцами Михаил прожил четверть века. Семейная жизнь была нарушена в 1990 году смертью жены Тамары. У неё были больные почки. Михаил Иосифович с тяжёлым чувством вспоминал: «Врачи хорошо пили коньяк, но лечили из рук вон плохо»...
В жизни Михаил оказался однолюбом. После смерти жены появлялись многие невесты-претендентки заменить её, но он просто не представлял себе, как можно соединить жизнь с другой женщиной.
А потом наступили лихие девяностые годы, разрушившие казавшиеся прочными жизненные устои. К тому же стал давать о себе знать возраст. Смерть жены и передряги при разделе великой страны подействовали как на моральное, так и на физическое состояние Михаила Иосифовича. Резко пошатнулось здоровье. Врачи говорили ему: «У тебя есть возможность эмигрировать в США. Здесь мы спасти тебя не сможем, даже если и знаем, как это сделать: мы не располагаем нужными лекарствами».
Первоначально мысль об эмиграции показалась Михаилу Иосифовичу просто дикой. Он надеялся, что в ближайшее время наладится нормальная жизнь. И нужные лекарства появятся. И власти обещали, что всё утрясётся и население республики заживёт лучше, чем жило до распада страны. Однако вместо улучшения материальное положение людей продолжало ухудшаться.
А болезни продолжали наступать на Михаила Иосифовича, и он понял, что дальше оставаться в Минске означало преждевременно подписать себе смертный приговор. По настойчивым советам врачей, по уговорам дочери Ирины и других родственников и друзей Кругман решился на эмиграцию.
Вместе с семьёй дочери в 1995 году в 68-летнем возрасте Кругман перебрался в США. Американская медицина не подвела измученного болями страдальца. Её вмешательство оказалось успешным. Достаточно сказать, что человеку, предвещающему скорую смерть, она продлила жизнь почти на четверть века. Да и сам Михаил Иосифович старательно выполнял предписания врачей. Заявлял, что должен продолжать жить на благо своей дочери и внука.
Дочь успешно окончила американский колледж со степенью бакалавра по иглоукалыванию и усердно работает по избранной специальности.
Внук Артём пошёл по материнским стопам, получил медицинское образование в США и, как мама, помогает больным людям восстанавливать здоровье.
В первое время в США Михаил Иосифович попытался продолжить журналистскую работу. Ему подсказали, что в городе затеяли издавать для чикагцев – выходцев из Союза ещё одну русскую газету. В редакции обрадовались специалисту, разбирающемуся в печатной кухне. Ещё бы: сами инициаторы нового периодического информационного органа были далеки от издательского дела, которым собрались заниматься, а тут такой искусный работник! Кругману за помощь пообещали золотые горы. Еженедельно выплачивать приличную зарплату. Прикрепили к нему женщину-секретаря, поручив ей в обязанность привозить Кругмана утром на работу, а после рабочего дня отвозить домой. Так что вроде бы всё складывалось наилучшим образом. Несмотря на болезненное состояние здоровья, на ухудшающееся зрение, он доброжелательно оказывал помощь новому изданию. Однако проходит одна неделя, вторая, третья... но об оплате за проделанную работу никто не заикается. При напоминании издателю об обещании регулярно оплачивать труд – только одни оговорки: мол, пока мы ещё ничего не заработали, к нам ещё не привыкли и мало предлагают рекламы на наши страницы. В это было трудно поверить, русскоязычные хозяева различных офисов буквально стали засыпать редакцию рекламами своих организаций и учреждений, сообщениями о продаже различных товаров и изделий.
Видя мучительные ожидания получить заработную плату, секретарь, которая возила его на своей машине, порядочная женщина, пожалела больного, но преданного делу работника, сообщила, что он напрасно ждёт вознаграждение за свои труды – оно не последуют. Женщина передала ему разговор с издателем газеты, который советовал ей побольше выжать из Кругмана, т.к. «распространение газеты наладилось, и мы больше не нуждаемся в его помощи. Платить, конечно, мы ничего ему не собираемся».
Михаил Иосифович не поверил ушам своим. Ему стало жарко, хотя казалось, что окатили ведром ледяной воды.
– Не может быть такого! – не поверил он секретарше.
Женщина грустно улыбнулась:
– Вы не представляете с каким крохобором имеете дело...
Соседи посочувствовали Михаилу Иосифовичу и одновременно подсказали, что в Чикаго издаётся ещё одна русскоязычная газета, правда, меньшего формата, чем та, которую он помогал организовывать, но в ней почти никогда не встретить имён местных авторов. В основном в ней появляются, если не считать общих ирформационных сообщений и перепечаток из компьютера, статьи только самого издателя. Он же и редактор. Следует признать: профессиональный журналист. И перо у него довольно бойкое. Невооружённым глазом видно, что эта газета уж точно нуждается в авторах. Тем более, что она издаётся ежедневно.
Михаил Иосифович подготовил статью и через некоторое время постучался в кабинет рекомендуемого издателя. Редактор поднялся из-за стола. Сразу почувствовалось: весьма уверенный в себя человек. Он заявил, не поинтересовавшись вошедшим:
– Статью принесли. Но хочу вас сразу предупредить: мы никаких гонораров не выплачиваем. Я опытный журналист, и ни один материал не пропускаю в печать без проверки. Вычитываю написанное, обязательно правлю, чтобы публикация оказалась читабельной. А за редактирование, а без него не обходится, понимаете, нужно заплатить. Без предварительной оплаты я вашу работу не буду смотреть. Печатание в моей газете только платное.
Михаил Иосифович сразу уловил, что попал из огня да в полымя. Повернулся – и не попращавшись, вышел из кабинета.
Кругману понадобилось совсем немного времени, чтобы уяснить: выпуск русскоязычных газет на американской земле в большинстве случаев – это частный бизнес, предпринимательская деятельность для получения дохода коммерсантом. Издатели вовсе не против публикаций интересных материалов, написанных местными авторами и публикуемых без денежнего вознаграждения, но их нисколько не смущает отсутствие подобных публикаций, так как имели в распоряжении неисчислимое количество информации в интернете, которой, хотя воровски, но безнаказанно, заполняли страницы своих изданий. Дело в том, что этими газетами в основном интересуются люди пожилые, которые не могут обращаться с компьютером и недостаточно овладели английским языком, чтобы читать американскую прессу. Молодёжь, освоив в совершенстве английский язык и влившись в американское общество, мало интересуется русскоязычными изданиями. Её представители живут в ином мире, не говоря уже о том, что прекрасно владеют компьютерной технологией...
К тому же возраст продолжал напоминать Михаилу Иосифовичу о себе, принудив отказаться от занятий журналистикой. В полном объёме приостановить падение зрения у него не удалось и американским офтальмологам. Со временем зрение понизилось до такой степени, что пришлось отказаться выводить буквы на бумаге и от чтения газет и книг. Попутно стали повторяться боли в пояснице, которые передавались ногам. Пришлось опираться на палочку, сокращать любимые прогулки, прогуливаться только вокруг пруда, живописно обсаженного кустами и дервьями, расположенного рядом со зданием, в котором жил.
Кругман – интеллигентный, добрый и чуткий, тактичный и вежливый, с чистой душой человек, пользовался уважением жителей дома и всех, с кем ему приходилось встречаться на жизненном пути. Он не скупился протянуть людям руку помощи, дать добрый совет, заступиться за незаслуженно обижаемого.
Положение иммигранта воспринимал как тягостное бремя, хотя искренне был благодарен новой стране за ту щедрость, с которой она приняла и лечила его.
К сожалению, не все члены семьи преуспели на новой земле. Когда у дочери и внука складывалось всё нормально, то зять никак не мог найти себя в новых обстоятельствах: американская общественная атмосфера оказалась ему не по душе. Учёному, покинувшему Беларусь накануне защиты докторской диссертации, было не по себе среди русскоязычного мещанского окружения. Изматывали разные вынужденные работы, далёкие от профиля его интересов. Наконец, он стал уговаривать жену вернуться на Родину. Она отказывалась оставить больного отца. Возникшие нелады в семье завершились тем, что муж всё-таки вернулся на родную землю, защитился, стал доктором наук, а потом и завёл новую семью. Михаил Иосифович предлагал и дочери с внуком возвращаться в Беларусь вместе с супругом, но она настояла на своём, отказавшись следовать уговорам и мужа, и отца.
Кругман тяжело переживал, что оказался невольным виновником распада семьи.
Михаила Иосифовича с годами не покинуло ощущение иностранца, поселившегося в чужой стране на постоянное место жительства. Наши встречи обычно начинались с его традиционных вопросов:
– Что нового в Беларуси? У вас же самые свежие новости, вы пользуетесь компьютером.
О почтительном отношении жильцов многоквартирного дома к Михаилу Иосифовичу, обладавшему обширным кругозором, и к его благородному чувству к родной земле, можно судить по, казавшемуся на первый взгляд, такому второстепенному явлению, как дружески-шутливое присвоение окружающими отдельным соседям различных прозвищ: «Красная шапочка», «Певица», «Громкоговоритель», «Живчик» и др. Его же уважительно окрестили названием газеты, в которой служил – «Во славу Родины».
...Ушёл из жизни человек большого сердца, достойно проживший отведённые ему годы. Все, кто знал его, хранят о нём светлую память.
Тимофей Лиокумович
