Поиск по сайту журнала:

 

Архивариус

 Журнал «Мишпоха» продолжает публиковать расшифрованные записи дневника профессора Льва Рудольфовича Когана.

Предлагаем Вашему вниманию страницы, посвящённые еврейскому поэту, одному из основоположников новой поэзии на иврите, переводчику, врачу Саулу Черниховскому.

Ян Топоровский

Может быть, Саул Черниховский был мне ближе, чем Бялик. Поэт он был великолепный, и, хотя стихи его я знал лишь в переводах, причём некоторые в его собственных прозаических, ad hok, но понимал их своеобразие, эпическую величавость и тонкую лиричность, легко сочетавшиеся друг с другом. В Бялике было много от Востока. Черниховский же был европейцем в полном смысле слова. Прекрасно воспринимая культуру прошлого, он в то же время владел культурой современной Европы, как немногие из его сверстников.

 Журнал «Мишпоха» продолжает публиковать расшифрованные записи дневника профессора Льва Рудольфовича Когана.

Предлагаем Вашему вниманию страницы, посвящённые людям, практически забытым сегодня: Фругу – еврейскому русскоязычному поэту и публицисту конца XIX- первой половины XX века, и основателю национального спортивного общества «Маккаби», общественному деятелю Грановскому.

Ян Топоровский

 Журнал «Мишпоха» продолжает публиковать расшифрованные записи дневника профессора Льва Рудольфовича Когана.

Предлагаем Вашему вниманию страницы, посвящённые классику современной еврейской литературы Хаиму-Нахману Бялику и еврейскому писателю, публицисту, редактору и издателю Иехошуа Хоне Равницкому.

Ян Топоровский

 

 Предлагаю вниманию читателей «Мишпохи» расшифрованные записи дневника профессора Льва Рудольфовича Когана о родоначальнике еврейской идишской литературы Менделе Мойхер-Сфориме.

Есть в дневнике Л.Р. Когана рассказы о других еврейских и русских писателях. Мне кажется, что они бесценны.

Ян Топоровский

 В письме, написанном перед расстрелом в 1920 году, Яков Шапиро обращался к своим детям, с последним напутствием. Он был арестован вместе с Меиром, одним из своих сыновей, и, чтобы спасти сына на первом же допросе всю «вину» взял на себя…

Когда я встретился с внуком Якова Шапиро – он жил рядом, в Израиле – то он показал это письмо-завещание деда и поведал следующую историю: его дед Яков Шапиро был еврейским писателем (по всей видимости, писал на идиш). Но в семье не сохранились публикации, книги или газеты с произведениями Шапиро. А потому считалось, что писательство – это легенда. Но после ознакомления с тюремным письмом Якова Шапиро, крепла уверенность, что подобные строки – необычайно высок литературный уровень – мог написать человек прекрасно владеющий пером.